Хеннет Аннун Властелин Колец: Аннотация к саундтрекуХоббит: проект Нежданный БуклетНовая Зеландия, или Туда и обратно      

Вернуться   Хеннет Аннун > Совет Мудрых (ОСНОВНОЙ ФОРУМ) > Архив рецензий > Рецензии форумчан на "Две крепости"

Ответ
 
Опции темы Поиск в этой теме
Старый 14.01.2004, 08:30   #331
Анна
Зарегистрированный пользователь
 
Аватар для Анна
 
Регистрация: 22.12.2002
Адрес: Санкт-Петербург
Сообщений: 475
Лайки: 0
2. Как плохо, когда в треугольнике все хорошие, или Было у отца два сына.

Эээ… ну, было уже мною на тему Денэтора и детей его однажды много высказано в ФК ФБ – с претензией на прогноз и, пожалуй, лишку эмоционально… но, к моему удивлению, там после режиссерки отказываться особо и не от чего. Разве что несколько уточнений внести. Однако честно предупреждаю, что тему развивать все равно буду – а) просто потому, что хочется; б) из страсти к графомании; ну и в) из трепетной любви ко всем без исключения представителям харизматического семейства.

Ах, да. Внимание! В рецензии по-прежнему присутствует психология!! (куда ж я без нее…)


2. 1. Младший брат

Если человеку тяжело убивать себе подобных, значит, он еще не безнадежен. Но если он это все же делает – и не в горячке боя, а спокойно и сознательно, значит, к такому человеку надо присматриваться очень внимательно.

Глубоко убеждена, что ни характера Фарамира, ни его отношений с Фродо и тем более Кольцом не понять, не привлекая вопроса о том, как действовали на Фарамира чрезвычайно яркие и властные личности отца и старшего брата.

Военный командир, жесткий и умный следователь. Потом невероятное минутное взросление… потом еще не повзрослевший, еще щеночек, не просто открытый, но прямо-таки распахнутый в своем доверии к людям и преданной, до боли, до слез любви к старшему брату… и снова обожженный, ожесточенный войной и тяжелыми потерями человек. И теперь для тех, кто умеет видеть, в результате этого запутанного во времени флэшбэка совершенно ясно – почему.

Страшен момент, когда Фарамир сидит и вспоминает, каким он был – когда в его жизни был Боромир.

Осгилиат, где он еще такой трогательный, беззащитный мальчик, под крылышком у старшего... именно что little brother... мне показалось, кстати, что он задуман моложе своих книжных тридцати с хвостиком. Скорее моложе тридцати. Лицо очень уж молодое, еще совсем без морщин, и непередаваемое ощущение юности – доверчивости, неуверенности в себе, незащищенности... Все-таки такое выражение лет после двадцати семи уже исчезает, причем навсегда.

На войне оно исчезает еще раньше.

Жуткая, тихая сцена, где Фарамир идет, как слепой, не видя, куда, по колено в воде, и мимо медленно и совершенно неостановимо проплывает в лодке мертвый Боромир, с прекрасным и чуть скорбным лицом, невозвратимо мертвый…

Старший брат, всегда такой горячий, любящий, яркий – и от него, неподвижного, исходит сейчас ясный холодный свет.

Бедный мальчик. Он с детства скрывает чувства... он и в этот момент молчит, кажется, даже не дышит – только смотрит… Так же в могильную тьму кургана уходил на носилках мертвый Теодред – и так же, неподвижно, молча, со страшным сдержанным горем в последний раз на него смотрел Теоден.

И потом - перебив, совершенно взрослое, жесткое, измученное лицо, серое от недосыпания и горя, невыносимая боль в глазах и горькая, старящая складка у губ.

Фарамир, еще не повзрослевший, еще пушистый, белый, как Фродо до Кольца... момент слома... Фарамир итилиенский, прошедший через самое худшее в своей жизни, все же сумевший не сломаться, но горечью переполненный.

С отцом там все тоже очень сложно – о том, для чего Денэтор устраивает младшему сыну умную, точную и жестокую отделку щенка под капитана, позже. Но важно понять, что уколы со стороны Денэтора, очень глубокие и болезненные (одно завороженное повторение «A chance for Faramir, captain of Gondor, to show his quality» чего стоит), тем не менее не смертельны и не фатальны. Непонятно за что причиняемая отцом боль все-таки никогда не достигает порога переносимости – потому что эту боль всегда и точно дозирует сам Денэтор.

То, что происходит с Фарамиром, когда он находит осколки рога, несомненно, этот порог далеко перехлестывает. И вызывает явление эльфийской лодки, не то бывшее на самом деле, не то пригрезившееся… нуменорская кровь, вещее сердце, вещие сны…

В любом случае, это жестокая, но милость судьбы. Последняя встреча с братом.

И позже она тоже встанет между Денэтором и Фарамиром – эта греза, эта эльфийская лодка. Которую видел любящий брат.

И в видении которой любящему отцу было отказано.
__________________
Количество выигранных споров в жизни часто равно количеству потерянных друзей (с).

Я не против высокого. Отнюдь. Но покупаюсь на человеческое (c) Lis
Анна вне форума   Ответить с цитированием
Старый 14.01.2004, 08:32   #332
Анна
Зарегистрированный пользователь
 
Аватар для Анна
 
Регистрация: 22.12.2002
Адрес: Санкт-Петербург
Сообщений: 475
Лайки: 0
2.2. Старший сын.

Я люблю большого, яркого, отчаянно смелого, доброго, светлого Боромира всем сердцем. Раньше я думала, что это просто Шона Бина люблю, коего являюсь страстной поклонницей со времени гениальной роли в «Поле». Оказывается - нет. Бин, само собой, Бином, а Боромир удивительный человек.

Если сравнить этого замечательного экстраверта-харизматика с другим замечательным экстравертом-харизматиком, с которым Боромир, возможно, даже и был знаком – Эомер имеется в виду, - в глаза бросятся два коренных отличия. Первое можно назвать глубиной. Нежно любя Эомера и надеясь когда-нибудь дойти до свуна и по его поводу, не могу все же не отметить, что Боромир много глубже и интеллигентнее. Наследник тысячелетней гондорской культуры. В той речи, которую он толкает, водружая флаг над рейхста… нет, Осгилиатом, конечно, Осгилиатом. Хотя это уже, знаете, слишком – и карта из Ставки, над которой Фарамир склоняется при неярком свете, и Сталинград-Осгилиат, и тот же Осгилиат, выполняющий рейхстаговскую функцию… Джексон со товарищи определенно нашими фильмами про Великую Отечественную увлекался…

Но вернемся к речи. Как известно, была она коротка, дабы успеть и пивка выпить... а как хорош сорванный накануне, сипловатый голос Боромира-полководца… и в этой по макушку насыщенной смыслом и харизмой речи Осгилиат заявляется как «а place of light and beauty and music». Надо понимать, будут здесь и музыка, и красота, и вообще, на Марсе будут яблони цвести… только орков подальше отгоним. Несомненно, Эомер бы такого не сказал. Хотя, возможно, понял – но в речь бы не включил. Свет, краса и музыка все ж таки сильные стороны древнего, великого и культурного Гондора.

А второе отличие – из области ювелирного дела. Называется огранка. Эомер с его мощнейшей харизмой есть необработанный алмаз. Несомненно, хорош. Но Боромир представляет собой бриллиант, тончайшим образом отшлифованный, и блеск разных его граней тщательно и продуманно доведен до чрезвычайного великолепия.

Словом, преклоняюсь, несмотря на – а может быть, и за – некоторый, возможно сознательный, недостаток дипломатичности, позволивший Арагорну вчистую обыграть гондорца при первой их встрече в Ривенделле. Боромир не только классный вояка, прирожденный предводитель (за таким после флага над Осгилиатом кто из гондорцев не пойдет в огонь...), но и тонкий, умный человек, чуткий и, что самое поразительное в наследнике наместника Гондора, с детства погруженном в политику, бескорыстный, очень чистый и честный.

Насколько он теплый, нежный и проникновенный (сколько определений-то получается… однако, это любовь…) – по сравнению и в отличие от книжного, можно сразу понять, если выполнить небольшое психологическое упражнение из серии «Что бы было, если бы». А именно: представим себе, что превратности войны по воле злых фанфикописцев-сценаристов все ж таки занесли бы Боромира и Арагорна одновременно в Минас-Тирит.

Сравнение корректнее, чем кажется. Ибо возможную реакцию книжного Боромира прозрачно описывает человек, который знал его едва ли не лучше всех – его брат, в ответ на реплику Фродо: «Yet always he treated Aragorn with honour».

Итак. «I doubt it not, said Faramir. If he were satisfied of Aragorn's claim as you say, he would greatly reverence him. But the pinch has not yet come. They had not yet reached Minas Tirith or become rivals in her wars».

Не слабо сказано. Это, конечно, не ковбойское предупреждение «пускай твой приятель к моему брату спиной не поворачивается», но rivals in her wars… спокойно, однако недвусмысленно…

Аналогичная сцена в фильме протекала бы, скорее всего, следующим образом. Усталые с дороги Боромир и Арагорн пьют пиво из беленьких стаканчиков где-нибудь на улицах Минас-Тирита. Боромир: «Жизнь классная штука!». Смеются. Лицо Арагорна делается вежливым и твердым. Боромир, еще смеясь: «Что ты?» Арагорн: «Он здесь». Боромир высказывает краткое сожаление о недопитом пиве, проникается сознанием долга, задерживает дыхание, оборачивается, излучая в сторону Денэтора свет, радость, надежду и оптимизм. Он на работе. «Папа! Я не принес то, за чем ты меня посылал. Но посмотри, кого я тебе привел!»

Шутки в сторону. Даже те, которые только частично шутки. Там, в Осгилиате, примерно так и происходит: Боромир едва ли не сквозь зубы, все еще прикрывая младшенького буквально своим телом, говорит – «One moment of peace, can he not give us that?» Собирается. Вспоминает, что отец, что отцу трудно, одиноко, плохо, что никто, кроме него, Боромира, не может его понять, согреть и приласкать.

Выдыхает. Поворачивается.

К этому моменту он светится. И, что самое потрясающее, хотя и из последних сил, но искренне... Он действительно на тяжелой работе, где не очень-то расслабишься. Он – наследник. Надежда. Свет очей. Любимый ребенок Денэтора, который тоже находится на очень, очень тяжелой работе.

Очень адекватный и очень порядочный человек, которого отец швырнул в мясорубку, между несколькими долгами сразу, и он сломался… а вот я его не виню. Теперь, когда пересматриваешь первый фильм, удивляет не то, что он в конце концов сломался, а то, что он продержался столько времени – против долга перед отцом и Гондором.

Он явно взрослее и мудрее Арагорна, и, между прочим, совершенно, даже в принципе не завистлив, и власти совсем не хочет. Всю жизнь ему внушал отец, что единственная надежда Гондора – Боромир, а он сам всегда знал, что никакая он не надежда. Не выдержит ни он, ни Фарамир, да и Денэтор уже отчетливо не выдерживает. Как уж тут хотеть такой власти, когда нет надежды, для Гондора наступило время поздней осени, и весны впереди не предвидится… и Боромир каждый день с глубокой болью видит, что делает власть с отцом…

Еще он с первой стычки с вежливо-непримиримым Арагорном показан как человек, не просто верящий в возможность объединения народов Средиземья – но активно этого добивающийся. И щит у него роханский… и к эльфам он в музей пошел, чтобы их понять получше… и будущего друга мягко ставит на место, напоминая, что первым делом самолеты… эээ, борьба с общим врагом, а разобраться из-за того, кто здесь свой, а кто в гостях, и кто вообще круче, можно и потом.

Дальше Арагорн у него этому будет учиться. И у роханцев будет учиться, и вообще, думается мне, Арагорн своей личностью сделает то, о чем Боромир, похоже, всегда мечтал: объединит все свободные народы Средиземья. Эльфы и так его с потрохами, причем и ривенделлские, и лориэнские (где старый друг Халдир), и Лихолесье, откуда принц Леголас… Гимли станет мостиком к гномам. С хоббитами тоже полный контакт. Рохан после Хельмовой Пади его навеки… ну, а Гондор – будет и Гондор, дайте время и третий фильм. Объединение народов вокруг светлой личности одного человека. Pax aragornica.
(Пардон за мой клатчский (с) Т.Пратчетт).

Но в Ривенделле Арагорн личность еще далеко не такая светлая, и от идей всесредиземского союза Светлых Сил вокруг себя более чем далек. И, между прочим, хотя сорвался и ушел Боромир, Арагорн тоже в пролете и крайне собой недоволен после разговора с гондорцем, который такие вещи понимает гораздо лучше и гораздо тоньше… и Боромира, кстати, после тестового переброса мячиками у осколков Нарсила неизменно ценит и уважает.

Так что процесс пошел отсюда. От Боромира.

И очень вряд ли от Денэтора. Нет, это собственные наработки старшего сына и наследника.
__________________
Количество выигранных споров в жизни часто равно количеству потерянных друзей (с).

Я не против высокого. Отнюдь. Но покупаюсь на человеческое (c) Lis
Анна вне форума   Ответить с цитированием
Старый 14.01.2004, 08:35   #333
Анна
Зарегистрированный пользователь
 
Аватар для Анна
 
Регистрация: 22.12.2002
Адрес: Санкт-Петербург
Сообщений: 475
Лайки: 0
2.3. Старший брат

Какой был бы король... ах, какой был бы король. Но, наверное, нет, не был бы. Он ведь очень добрый и, как Фродо, едва ли не кожей чувствует чужую боль. И когда кого-нибудь жалеет, совершенно не может сдержать сочувствие. Вон, пожалуйста, Фарамир и Денэтор тоже жалеют, один – Фродо, другой – и младшего, и старшего сыновей, тем не менее при необходимости процесс снятия шкуры производится профессионально, с неизменно тщательным присыпанием солью содранных полосочек. А Боромир и после гибели Гэндальфа больше заботился о том, чтобы Хранители выплакались, сбросили напряжение, чем о том, чтобы квест, несмотря ни на что, продолжался. Он и в Осгилиате сразу взорвался - "Ты не даешь ему даже ВОЗМОЖНОСТИ!" - и морально хлопнул дверью, после чего Денэтор совершенно сгорбленный и никакой пошел за ним, объясняться, что не может извиниться, извиняться, что не может объясниться... и нарвался на железный аргумент – он тебя ЛЮБИТ, как ты можешь его обижать!

Есть в Боромире что-то от мальчишки, но от очень мудрого мальчишки. Он принципиально не принимает отношение отца к Фарамиру – жестокое воспитание в интересах правления не может быть оправдано никакими государственными соображениями. Он из тех, для кого прежде всего люди. А потом уже все остальное.

Бедный Денэтор. Как возразишь любимому и любящему тебя человеку, который искренне и горячо считает, что любовь, совесть, забота и мир во всем мире должны быть превыше государственных соображений и вопросов воспитания. Разве что так, как он и возразил – «Do not trouble me with Faramir!». Сын, давай не будем еще раз об этом, не время сейчас, я сам все знаю…

Боромир тратит себя безумно щедро и совершенно не считая. Поэтому и любим всеми. Однако любить всех и заботиться обо всех все-таки невозможно, и правитель должен уметь наступать на горло собственному всеобъемлющему гуманизму.

С другой стороны, для совести при этом желательно тоже кислород не перекрывать.

Опять же неизвестно, кто прав.

Ну, правда, это, имхо, единственный недостаток Боромира (да и то недостаток этот есть скорее продолжение большого достоинства), на котором умело сыграл Денэтор, выпихнув старшего сына в Ривенделл… и на котором позже ломало, но так и не доломало Боромира до конца Кольцо.

Спасли его, как и Фродо, опять же замечательные качества души. Казалось бы, что проще – физически Фродо против Боромира не более чем ребенок. Помнится, Смигол в свое время равному по росту и силе брату вцепился в горло – вот кого Кольцо взяло сразу и всерьез. Опять же имеется пример действия артефакта на хорошего, сильного и нравственного Фарамира, который не тратил времени на уговоры и бросание дров – пришел, достал меч, подцепил колечко, правда, одновременно воюя и с собой, и с Кольцом… но Фродо во внимание сначала особо не беря.

А доставь Фарамир Фродо с Кольцом в Гондор, Денэтор и на войну с собой время бы особенно не тратил.

Они оба – и Денэтор, и в какой-то степени уже и Фарамир – умеют перешагнуть через себя и свою любовь к людям во имя соображений, которые кажутся им высшими. Для Кольца, кстати, благодатная почва.

А здесь – нет. Табу. Нельзя обижать слабых. Нельзя с жестокой намеренностью делать людям больно… Боромир если что, из Фродо или из того же Голлума душу бы вытряс, но никогда бы не ударил и пытать не смог бы. В состоянии отчаяния и аффекта на Амон-Хен тряс Фродо как грушу, да, что было, то было. Но никогда – и это принципиально – не устроил бы тихим голосом тремя фразами вскрытие души, как брат на Запретном Пруду.

Возможно, и Денэтор, и Фарамир очень сильно любят его еще и за это.

Тем светом, который остался в нем, Фарамир во многом обязан Боромиру. А пробуждением этого света во многом обязан Фродо. К сожалению, первое было из экранной версии напрочь убрано – как и то, чем именно в своем характере Фарамир обязан Денэтору. Отчего и возникли многие мнимые психологические несостыковки.

Когда Фарамир прощается со старшим братом, стоя у его стремени в Осгилиате, а Боромир прощается и с ним, и с Гондором, видеть это невыносимо больно. Последний осколок юности, последняя тень надежды в глазах младшего – может быть, все-таки это не навсегда… Боль взрослого, старшего, знающего, что он не вернется. Горькая нежность в глазах, несбывшееся желание оберечь, сохранить – младшего братика, такого хрупкого, еще во многом такого наивного… который теперь останется с жизнью один на один.

Последняя улыбка. Скорее, попытка ее. «Remember today, little brother».

Больше ни Фарамира, ни Гондор он не увидит.
__________________
Количество выигранных споров в жизни часто равно количеству потерянных друзей (с).

Я не против высокого. Отнюдь. Но покупаюсь на человеческое (c) Lis
Анна вне форума   Ответить с цитированием
Старый 14.01.2004, 08:36   #334
Анна
Зарегистрированный пользователь
 
Аватар для Анна
 
Регистрация: 22.12.2002
Адрес: Санкт-Петербург
Сообщений: 475
Лайки: 0
2.4. Старший друг

Как-то очень сомнительно, чтобы с Боромиром делились своими надеждами на превращение Еще-Не-Короля во Вполне-Себе-Короля ривенделлские эльфы, а уж тем более – Гэндальф. Нет, Боромир сам увидел в Страйдере возможность надежды. И начал с обычной своей безрассудной щедростью и безмерной энергией подталкивать Арагорна к нужному решению. Всеми способами. Используя и ласку, и таску, и рассказы о Белом Городе, такие, что едва ли не видишь Белую Башню своими глазами… И даже собственную смерть.

Даже в последние секунды, когда Боромир уже умирает и прекрасно это знает, он думает не о том, что вот он сейчас уходит во тьму, к тому же после своего предательства. Меня всегда потрясало, как он судит себя за это падение – строже и жесточе всех, беспощадно и страшно, как Фродо после Ородруина... это при том, что он отдал жизнь за «младших» хоббитов… В книге он говорит: «I have paid». Несколько смахивает на попытку самооправдания. В фильме он не видит прощения себе в принципе… но ему некогда тратить на отчаяние и самообвинение последние секунды, и заботит его вовсе не он сам. Сначала он спрашивает о Фродо. А потом страшным усилием преодолевает тьму, думая об Арагорне. В свои последние секунды пытается дать тому понять, что верит и любит, а еще ободряет, почти как брата… чуть-чуть другой акцент, но тоже - делает для него все, что успевает, как для младшего, которого надо наставить и защитить.

И еще он до последней секунды думает о Гондоре. Для Гондора он сделал все – даже то, что он пытается взять Кольцо, он делает не для себя, для Гондора. Пусть это безумная надежда… совершеннейшая fool’s hope… но другой ведь нет вовсе. В предпоследнем разговоре на речном берегу они с Арагорном едва ли не кричат друг на друга – и Арагорн прямым текстом говорит, что не пойдет в Гондор. И тогда сил противостоять последней безнадежной надежде у Боромира не остается.

Между прочим, в отношениях с Арагорном он ведь своего добился. То, что не удалось ни многочисленным эльфам, ни Серому Магу, сделал своей смертью Боромир. До этой минуты Арагорн с раздражением и наотрез отказывается быть королем... потом, когда смотрит на лодку, уносящую друга в вечность, застегивает наруч Боромира и будто дает тому клятву.

Эту клятву он сдержит.

Умирающий Боромир положил руку на грудь – это жест вассальной присяги. И последний подарок другу. Последнее, что он успевает сделать для него: он, наследник Наместника Гондора, первым присягает еще-не-королю… обязывая его стать Королем.

И Арагорн тоже теперь клянется. И теперь уже обратной дороги для него нет.

И я с большим интересом буду наблюдать, как Арагорн станет возвращать этот – в общем-то, невозвратимый – долг человеку, который был для него и другом, и немножко учителем… и немножко старшим братом тоже.

Да и вообще, очень трогательно видеть, как люди учат Арагорна нашего Элессара быть человеком.
__________________
Количество выигранных споров в жизни часто равно количеству потерянных друзей (с).

Я не против высокого. Отнюдь. Но покупаюсь на человеческое (c) Lis
Анна вне форума   Ответить с цитированием
Старый 14.01.2004, 08:36   #335
Анна
Зарегистрированный пользователь
 
Аватар для Анна
 
Регистрация: 22.12.2002
Адрес: Санкт-Петербург
Сообщений: 475
Лайки: 0
2.5. О злодеях у Джексона.

Чем больше смотрю, тем больше убеждаюсь, что сценарий фильма построен так, чтобы ни один эпизод не был проходным, ни одна реплика не повисала в воздухе… и ни один характер не лишен объемности. Даже самый отрицательный.

Я уж не говорю о расовых разборках орков с урукхаями – искорками психологизма и черного юмора оживлены и крутой пахан Углук, который жесток, груб, причем от своих жестокости и грубости явно тащится, но а) лечит Мерри; б) спасает ноги хоббитов, да и их самих от зубов собственных подчиненных… и проголодавшийся Грышнак, внесший то самое знаменитое предложение об экономном, так сказать, поэтапном использовании живых пищевых припасов… ну да, он предложил в соответствии со своими умственными способностями, но, по-моему, это в какой-то степени и шуточка тоже… Однако, пожалуй, оставлю-ка я свой цинизм для профессионального общения. Пусть те, кто умеет смотреть, не отставляя мизинчиков с восклицанием «Ах!», наслаждаются фирменным юмором Джексона. Они все поймут и без меня. А тем, кто с мизинчиками, объяснять все равно бесполезно.

Далее. Давненько меня глючит, что в палантирно-телефонном переговоре Сарумана с Сауроном красивейший глубокий голос, произносящий «the union of the two towers», есть голос не Сарумана, а Саурона, тот же, что и неоднократные «I SEE YOU», ну, только не искаженный ни Кольцом (две тысячи лет в воде… динамик проржавел, явно), ни недельной работой звукооператоров в хорошо оснащенной студии. Какой тембр. Какие шикарные интонации… Так и вспоминается, что раньше Саурон Черный являлся прекрасным в глазах людей, а уж какие вел сладкие, мудрые и возвышенные речи… и вообще, не родился злодеем…

Что уж говорить о Гриме. Казалось бы, подонок подонком. Ан нет, и он не лишен искры. Конечно, если немного поискать. Скажем, он, конечно, будучи физически слаб, ненавидит всех этих больших и мускулистых, его окружающих, за то, что у них мозги не в чести. Сам-то Грима карьеру сделал мозгами, а не мышцами. При этом его шансы добиться власти, славы и, главное, руки любимой девушки без мышц либо вмешательства Сарумана все равно очень, очень невелики.

Далее – он не казнит Эомера, он его изгоняет… нет, я как раз считаю, что изгнание из родной земли для Эомера не лучше, а хуже казни. Но Грима-то это прекрасно понимает – и делает больно Эомеру умно и рассчитанно… а также именно так, как больнее всего в данной ситуации было бы самому Гриме. Не убить – изгнать. Небольшой, но все-таки проблеск.

Но главное неоднозначное в сем нехорошем человеке, что обнаружилось в SEE, – что вся ситуация с удалением Эомера великолепно просчитана и выстроена заранее.

Грима разыграл свою партию как по нотам. Теоден полностью под контролем. Теодред тяжело ранен, а если не умрет самостоятельно, ему можно помочь. Приказ на вечное изгнание Эомера с его людьми уже подписан, так что нужно выдержать одну-единственную последнюю схватку с Эомером… а выдержать ее нужно обязательно. Чтобы объявить об изгнании Эомера не на глазах сестры.

Грима совершенно ясно терпит все, что считает нужным сделать с ним Эомер, тянет время и ждет, пока уйдет Эовин – только тогда зовет своих головорезов. Да, любимая женщина и так уже поднимает на него глаза от шлема с Белой Рукой Сарумана с выражением предельного презрения. Но в какой-то степени он все равно пытается пощадить ее чувства.

А еще взгляд на нее – совсем не ответ на вопрос Эомера: «Что тебе, гнида такая, обещал Саруман?»… а отчаянный вопрос: ушла ли уже любимая, или все слышит. И когда обнаруживается, что она не только слышала, но и все поняла – что именно она есть тот заветный приз, в глазах Гримы совершенно неподдельное страдание.

Да, так вот к чему я. Если уж явно отрицательным персонажам дан шанс быть хоть капелюшечку не просто отрицательными, то не поискать ли чего положительного в персонаже явно неоднозначном?

Короче, поговорим о Денэторе.
__________________
Количество выигранных споров в жизни часто равно количеству потерянных друзей (с).

Я не против высокого. Отнюдь. Но покупаюсь на человеческое (c) Lis
Анна вне форума   Ответить с цитированием
Старый 14.01.2004, 08:37   #336
Анна
Зарегистрированный пользователь
 
Аватар для Анна
 
Регистрация: 22.12.2002
Адрес: Санкт-Петербург
Сообщений: 475
Лайки: 0
2.6. Наместник и отец.

Мне нравилось искать Денэтора в его сыновьях еще тогда, когда от самого Денэтора был один спойлер с кубком. Теперь, когда я увидела его не в детях, а, так сказать, вживую, должна сказать с крайним удовлетворением: Джексон не подвел. Денэтор а) не маньяк и ни в коей мере не сумасшедший, хотя как умеренного невротика его, пожалуй, можно определить; б) не сломанный и не отчаявшийся человек, хотя принимает самое тяжелое и отчаянное в своей жизни решение, в) любит младшего сына.

Свои глаза, как гласит народная мудрость, не вставишь, но попытаться объяснить свою точку зрения все ж таки попробую.

Начнем с простейшего – с эмоций. Доминирующая эмоция у Денэтора есть любовь к Гондору. А если еще вспомнить, что Гондор находится в безнадежном положении все время Наместничества Денэтора… причем упадок начался еще до него, но при нем, видимо, начал активно набирать обороты – и все упорно летит в тартарары, что бы он ни делал… Тогда станет понятно, что очень многое в неврозе Денэтора не только логически объяснимо, но и неизбежно.

Годы власти и ответственности привели к тому, что характер у него тяжелый, и лапа тоже тяжелая. От чего страдают не только окружающие, но и сам Наместник. Ведь он был совсем не такой – недаром при виде своих солдат, своих любимых гондорцев, в своем, отвоеванном городе, он выдает улыбку, которая очень, очень похожа на боромировскую. Когда-то Денэтор тоже умел светиться. Когда-то он тоже умел дарить окружающим любовь, харизму, ощущение обновления…

Когда-то. До десятилетий власти. Оба его тонких, умных и добрых сына ему абсолютно преданы, его любят и очень жалеют – потому что видят руину, которая осталась от здания замечательной красоты.

Вероятно, никто не будет спорить по поводу того, что Денэтор очень любил старшего сына. Однако некоторые оттенки этой любви делают ее… гм… менее светлой и трогательной, чем она кажется с первого взгляда. Выдвинув в свое время тезис о том, что Денэтор от неизменно светящегося Боромира и согревался, и утешался, и несколько… эээ… подпитывался, я была в легком шоке, когда увидела все это в осгилиатской сцене. Нетерпеливое ожидание – где мой замечательный сын, мой великолепный первенец? – сменяется искренней радостью при виде Боромира и даже на какое-то краткое мгновение спокойствием от вида его, красивого, энергичного, яркого, от которого исходят свет и обновление для всех…

Н-да. Надо думать, чего это стоит Боромиру, знает только Боромир – ну, может быть, Фарамир еще. Отца они, любящие, в это не посвящают, чтобы не расстраивать. Ему и так хватает.

А второе н-да – и этого красивого, яркого, светящегося, любимого мальчика Денэтор сам, собственными руками должен отослать едва ли не на смерть…

Да не сочтут на основании моих опрометчивых слов Наместника человеком безнравственным или, к примеру, энергетическим вампиром, безжалостно высасывающим старшего сына. Власть в случае, если носитель ее – существо нравственное, сопряжена с личной несвободой и чревата страданием (с). Давным-давно принеся в жертву Гондору всего себя – время, силы, душу, для Гондора глянув в Палантир и все прочее, - теперь Наместник готовится пожертвовать последним и самым драгоценным, что у него осталось. Сыновьями.

Конкретно в этот момент старшим. О младшем еще поговорим.

Да, он является с плохими вестями. Весь в черном, как ворон. Эээ… Denethor Stormcrow. Однако не надо думать, что он не понимает, куда и с чем идет. Просто это срочная, тяжкая, безжалостная работа, которую никто не сделает за него.

Ему тяжело приходить все время с плохими вестями. И он безмерно устал быть проводником в жизнь невыносимо тяжелых решений. Однако – он сделает.

Отсылка Боромира в Ривенделл – это поручение, чреватое смертью, и, что совсем уж страшно, это отлично понимают все трое. Только Денэтору еще и нельзя показать, что он понимает. Он обязан сделать вид – в том числе перед самим собой, чтобы не поехать крышей окончательно – что не жертвует любимым первенцем, а просто дает ему очередное, хотя и трудное, поручение.

На кого еще надеяться Денэтору, как не на Боромира.

В том, что он не надеется ни на что, кроме Гондора, тоже есть своя правда. В книге островки Светлых Сил частично разобщены больше, чем в книге (эльфы и люди непоправимо далеки друг от друга), частично, напротив, более близки (союз и дружба Гондора и Рохана нерушимы). В фильме, напротив, чуть человечнее эльфы… и почти не понимают друг друга Рохан и Гондор. Со взаимными – и, в общем, не пустыми – претензиями. Повторю свою несколько крамольную мысль, что это сделано не по желанию левого ботинка Джексона, а хорошо продумано и положено, так сказать, ковровой дорожкой под ноги Королю. Союз эльфов, роханцев и гондорцев будет осуществлен через Арагорна. Он станет не только королем – еще и ключевой фигурой объединения. Сделает то, на что никто в Средиземье больше не способен.

Но подробнее о будущем короле потом.

А еще Денэтор посылает за Кольцом Боромира, потому что верит… нет, скорее, отчаянно надеется – его старший сын, такой замечательный, есть единственный человек в Средиземье, способный устоять перед воздействием Кольца.

На себя Денэтор давно не надеется. Нет, скорее твердо знает, что не потянет. Слишком долго он убивал в себе душу ради долга. Кстати, Фарамир, в отличие от Боромира, способен сделать то же самое, будучи именно в этом пункте очень похожим на отца.

Да и только ли в этом пункте?..
__________________
Количество выигранных споров в жизни часто равно количеству потерянных друзей (с).

Я не против высокого. Отнюдь. Но покупаюсь на человеческое (c) Lis
Анна вне форума   Ответить с цитированием
Старый 14.01.2004, 08:39   #337
Анна
Зарегистрированный пользователь
 
Аватар для Анна
 
Регистрация: 22.12.2002
Адрес: Санкт-Петербург
Сообщений: 475
Лайки: 0
2.7. Отец и наместник

Денэтор очень похож на Боромира, когда смеется. И он очень похож на Фарамира, когда серьезен. Потрясающий кастинг. Отличный актер... кстати, он не играет неприязнь к Фарамиру. Он играет любовь к Фарамиру. Он вообще не столько с него шкуру спускает, сколько с себя самого. Такое ощущение, когда он на младшего смотрит, что он видит в нем, таком похожем на отца, прежде всего себя, юного идеалиста, белого, пушистого, верного идеалам... а потом свалилось вот это правление, искорежило душу, и теперь надо уже быть верным долгу. И, по-моему, Денэтору кажется, что если он не вынес и не сумел спасти Гондор, хотя пожертвовал для этого буквально душой, то и Фарамир тоже не выдержит.

И что самое потрясающее, именно так и есть. Фарамир действительно начинает после смерти Боромира становиться все более Денэтором. А Боромир - другой, светлый, у Денэтора еще есть надежда, что вот этот, совсем другой, чем я, выдержит, что-то сделает, спасет...

Правда, Боромир, мудрый и хорошо знающий свои слабые места, понимает, что это не так... но делает перед отцом вид. Не более. Чтобы не ранить, отца жалко, и так уже израненный весь.

Денэтор убивает в себе душу ради долга – и Фарамир на это способен. Они люди одной крови, одной психологии. Оба тонкие, ранимые, добрые... и все-таки сделают все, что должны. Надо убить - убьют, хотя при этом себя убьют. Надо пытать - будут пытать, хотя при этом будут пытать и себя тоже. Все, что надо сделать, будет сделано. Через себя. И Денэтор тренирует Фарамира именно в этом - в умении наступить себе на горло... чтобы потом сыну легче было.

Мне кажется, Фарамир своим светом, чистотой, идеалами, порядочностью, благородством обязан очень много Боромиру. Нет, это в нем было, но Боромир помог ему это сохранить. А Денэтор пытается научить сына тому, что самому Наместнику пришлось воспитывать в себе кровью и мукой. Сделать процесс взросления младшего сына максимально быстрым. Чтобы сыну не было, как самому Денэтору, невыносимо видеть медленную гибель собственной души.

Закалка методом обжига.

И он отнюдь не мучает младшего, оттого что его не любит – совсем напротив, любит его, потому и учит, исходя из собственного опыта. Нельзя же сказать сыну: стань таким из любви ко мне. Нет, сказать-то можно, но толку? Этому можно только научить действием. Да, жестоко и больно, но заботясь и любя... потому что такое время. Потому что надо.

Не Фарамира Денэтор наказывает, не в него не верит. Он знает, как сильно младший сын похож на него, и знает одновременно, что сам уже сломан и дал слабину. Так что он не Фарамиру не верит, а себе. И отыгрывает на младшем сыне недоверие, которое испытывает к самому себе, потому что явно уже на себя не может положиться. Поэтому так сильно и требовательно любит старшего, верит в старшего – этот не похож, этот другой, может быть, он выдержит.

Ведь действительно ситуация страшная, близкая к краху, Денэтору это ясно лучше, чем кому бы то ни было. Второй Денэтор на троне – это катастрофа с гарантией. Наместник Боромир – может быть, какая-то надежда останется...

Даже и этот крик - "Не говори мне о Фарамире!" - происходит, имхо, потому, что старший не понимает: проблема не в Фарамире. Фарамир здесь без вины виноватый, и отца он любит, и Денэтор это прекрасно знает, и когда делает ему больно, вдвойне больно делает себе.

И Денэтору ужасно больно всякий раз, когда он что-то Фарамиру говорит. Странный контраст: ровный голос, такой же, как у Фарамира на Запретном Пруду... семейный способ спрятать эмоции. Боль. Сочувствие. И, между прочим, отвращение к своей жестокости. При этом у Денэтора такое лицо... как у Фарамира опять же. Там маска следователя, а глаза живые. Здесь маска жестокого отца, а глаза страдающие. И на младшего сына он смотрит с такой болью... и говорит спокойно и ровно совершенно ужасные вещи... делая этим больно прежде всего себе, а потом сыну. А потом еще раз себе – потому что он чувствует и видит, как сыну от этого плохо.

С другой стороны… и несмотря на всю тяжесть власти… Не знаю, буду ли я жалеть тонкого, ранимого и умного Денэтора, которого лупит почем зря посохом Гэндальф... сорри, если что-то путаю, я от спойлеров стараюсь уклоняться. Нет, буду, конечно, я уже жалею. Но есть такая штука в жизни, называется совесть. Даже когда человек губит душу свою за други своя (вариант: за народ свой, за Гондор свой, подчеркнуть нужное), он все равно виноват в том, что ее губит.

То, что происходит с Денэтором, - это, безусловно, трагедия. Однако с какого-то момента убивать в себе хорошее, доброе, вечное он начинает сам и совершенно сознательно. Конечно, он и под Палантир угодил, что его частично оправдывает. Но даже очень хороший, честный и чистый человек, сознательно жертвующий душой ради политики, в какой-то момент перестает контролировать ситуацию, и черное в нем начинает расти уже само по себе и жрать то хорошее, чистое и честное, что еще осталось.

Думается мне, что Денэтор первые шаги по ожесточению себя, ранимого интроверта, честного и чистого идеалиста, сделал совершенно сознательно... а потом, оседлав тигра, он, как это всегда бывает, потерял контроль над ситуацией. И сыновья его любят не потому, что он такой, какой сейчас есть, а за то, каким был и остался вопреки вот этому черному, которое в нем пышно цветет и плодоносит.

В конце-то концов оно его возьмет за горло в самой уязвимой точке: любви к сыновьям. Потому что главная его любовь – помимо себя любимого и помимо Гондора, конечно, - это сыновья.

Вот и в том, как он Фарамира муштрует, есть уже кроме разумного компонента, оттенок садизма - я мучаюсь, и ты, молодая моя копия, тоже мучайся. Да, это чтобы Фарамиру потом было легче. Но одновременно он так, через боль сына, сублимирует свою собственную боль… а еще он ведь в Фарамире душу убивает.

Если бы не Боромир... а потом - если бы не Фродо, мальчик бы сломался и стал вторым Денэтором, причем гораздо раньше. Он уже на Запретном Пруду очень сильно повторяет отца. Вообще делает то же самое - через себя, через свои идеалы, через душу. Это он пока отворачивается от Голлума, которого рейнджеры бьют, словно считает про себя, - а потом не выдерживает, оборачивается явно раньше, чем хотел, и говорит: "Хватит!". Причем так, что они действительно сразу прекращают. А на следующем Голлуме он уже досчитает до конца. А потом и отворачиваться перестанет... Сначала Боромир, а потом Фродо на самом деле его спасают от Денэтора в нем самом, от тех дьяволов, которые у него с отцом общие.

Я не уверена, что состояние Денэтора даже в последнюю минуту можно будет назвать безумным. Состояние аффекта - да, конечно; а вот если бы его из этого вывести, показать выздоровевшего сына... не знаю, как там обернется. Самая трагическая судьба во всей книге, имхо.

Ему было очень страшно отправлять Боромира в Ривенделл за Кольцом. Рисковать, ставя все на одну карту. Так что Денэтор рискует всем - и все теряет. И потому все, что дальше происходит, это уже агония.

А судить о человеке, когда его видишь только в последних судорогах, тяжело. И очень, очень некрасивый это процесс.

Что произошло со смертью Боромира с Денэтором – описать почти невозможно. Я уже как-то упоминала о разности последствий крайне тяжелой душевной раны в молодости и в зрелые годы. Если для Фарамира смерть брата стала тяжелейшим ударом, оборвавшим юность и выковавшим характер, то для Денэтора смерть старшего сына была абсолютной катастрофой, которую он счел окончательной. Не учтя, что может при этом еще одного сына потерять… но в пароксизме горя это, наверное, если и не простительно, то объяснимо.

Боже мой, как много люди могут устроить себе лишней боли, если не понимают определенных вещей... и даже если понимают - тоже.

Как мы неразумны. Даже когда умны и любим друг друга.
__________________
Количество выигранных споров в жизни часто равно количеству потерянных друзей (с).

Я не против высокого. Отнюдь. Но покупаюсь на человеческое (c) Lis
Анна вне форума   Ответить с цитированием
Старый 14.01.2004, 08:40   #338
Анна
Зарегистрированный пользователь
 
Аватар для Анна
 
Регистрация: 22.12.2002
Адрес: Санкт-Петербург
Сообщений: 475
Лайки: 0
2.8. Младший брат.

Фарамир переходит на качественно новый, взрослый, этап не тогда, когда Денэтор снимает с него шкуру – может быть, чувствует, что это делается не из ненависти и брезгливости, а для дела. Может быть, любовь и защита Боромира помогают. Он безвозвратно взрослеет в тот момент, когда видит мертвого брата. Денэтору, чтобы ожесточиться, потребовались, видимо, годы тяжести власти. Фарамир получает свою дозу горечи, нужную для взросления, за одну сцену. И боль у него на лице видеть почти невыносимо – боль без крика, боль человека, привыкшего держать себя в руках.

После этого нет надежды и нет юности. Он принимает безнадежное будущее, то, где «war will make corpses of us all» - молча, стиснув зубы, живет и действует в страшном настоящем, приняв его целиком, как взрослый. И думает, что сможет принять все, что с ним случится, без колебаний и жалоб.

Вот только он не знает, что ему предстоит встреча с Фродо – и еще одна беспощадная переоценка абсолютно всего на свете. На сей раз включая не только себя, не только отца – еще и самого лучшего, самого светлого человека, который был в его жизни. Если не справился с Кольцом ТАКОЙ старший брат, такой яркий, чистый и добрый человек, не справиться ни Фарамиру, ни Денэтору.

Может быть, справится Фродо… нет, не с Кольцом. С задачей его уничтожения. И ради этого Фарамир жертвует почти уже осуществленной мечтой своей жизни – стать признанным любимым сыном Денэтора… потому что так дóлжно поступить.

Но до этого он опробует свою свежеприобретенную – всего-то шестидневную – взрослость на краю обрыва на Фродо.

Про последовательность химических реакций между Фарамиром и Фродо я уже столько говорила, что второй раз длинные формулы выписывать совершенно неохота. Если кратко, то так: у них уважение и понимание не в одну сторону, а в обе. И еще… ну, когда любишь, даже если это подвид любви под названием «дружба», всегда открываешься для удара со стороны того, кого любишь. А они нравятся друг другу сразу – и несмотря ни на что. И потому открыты для взаимных ударов. Не только Фродо срывает с Фарамира маску, но ведь и наоборот. И неизвестно, кому пришлось больнее – и кто больше над этим срыванием маски работал.

В той сцене, где Фарамир встает перед Фродо на колено, все маски сняты. Фарамир открыт для Фродо так же, как для Боромира – в том же Осгилиате, почти на том же самом месте… и Фродо тоже открыт. И они друг другу по-настоящему, до конца доверяют.

И потому Фродо в последнем разговоре с Фарамиром и называет нечаянно своего проводника Голлум – а не Смигол. Потому что он открылся и доверился – и проговорился. Потому что это и есть его истинная точка зрения. Трезвая, горькая… да, меня ведет Голлум. Да, почти наверняка на смерть. Нет, я пойду. Я должен.

И Фарамир больше ничего не может для него сделать.

Нет, одно он может и сделает – не задушит Голлума. Хотя ему очень хочется.

Иногда героизм в жизни состоит в том, что человек совершает тихий, никому особенно не видный подвиг, отказавшись от славы, от счастья, от признания, от любви самого любимого человека – единственного, кто остался в живых из любимых… перевернув и жестоко прошерстив все свое мировоззрение и приняв на себя ответственность за все последствия своего, совершенно непонятного другим, поступка.

В том, что и как делает Фарамир, отпуская Фродо, есть что-то от Боромира и что-то от Денэтора. И одновременно он – сильный, самостоятельный, сформировавшийся человек, преемник лучших качеств их обоих.

Он достоин их любви, гордости и доверия. Теперь, когда его путь перед ним, он пройдет по нему до конца. Ни разу не дрогнув.


Так же, как проходят свои дороги те персонажи, что на «правом берегу»… Но об этом в пункте 3.
__________________
Количество выигранных споров в жизни часто равно количеству потерянных друзей (с).

Я не против высокого. Отнюдь. Но покупаюсь на человеческое (c) Lis
Анна вне форума   Ответить с цитированием
Старый 14.01.2004, 11:50   #339
romx
Зарегистрированный пользователь
 
Регистрация: 28.09.2002
Адрес: Moscow
Сообщений: 1,052
Лайки: 0
Mrs Underhill, RW, мне кажется что статью Анны было-бы очень правильно собрать вцело и опубликовать на вебсайте. По моему это прекрасный и очень важный материал по фильму. Такой степени проработки анализ я еще не читал, а он многим поможет чуточку глубже пустого свуна посмотреть на события.
Как мне кажется.
Пожалуйста.
romx вне форума   Ответить с цитированием
Старый 14.01.2004, 12:30   #340
Life
Зарегистрированный пользователь
 
Аватар для Life
 
Регистрация: 17.10.2003
Адрес: Москва
Сообщений: 2,329
Лайки: 0
Присоединяюсь к romx! С большим интересом все прочитала.
Анна, Молодец!
__________________
ЖЖ
Life вне форума   Ответить с цитированием
Старый 14.01.2004, 14:27   #341
Tivien
Зарегистрированный пользователь
 
Аватар для Tivien
 
Регистрация: 14.10.2003
Сообщений: 460
Лайки: 0
И я присоединюсь к просьбе. Анна написала множество прекрасных статей о фильме.
Tivien вне форума   Ответить с цитированием
Старый 14.01.2004, 19:11   #342
Маэглин
Зарегистрированный пользователь
 
Аватар для Маэглин
 
Регистрация: 10.11.2002
Адрес: Московская область, Королёв
Сообщений: 2,442
Лайки: 0
Цитата:
Первоначальное сообщение от Tivien
Анна написала множество прекрасных статей о фильме.
Какое-такое множество? Где можно почитать остальные?
__________________
"Look me in the eyes... and then kill me." (с) Sands

"Дурак - не плохое состояние интеллекта, а специфический способ его использования" (с) Katherine Kinn
Маэглин вне форума   Ответить с цитированием
Старый 15.01.2004, 15:21   #343
Tivien
Зарегистрированный пользователь
 
Аватар для Tivien
 
Регистрация: 14.10.2003
Сообщений: 460
Лайки: 0
В этом треде и на ФК ФБ. Ладно, их не много, их несколько .
Tivien вне форума   Ответить с цитированием
Старый 15.01.2004, 19:57   #344
Павел
Легенда форума
 
Аватар для Павел
 
Регистрация: 23.10.2002
Адрес: Владивосток
Сообщений: 5,877
Лайки: 1,863
Вот ведь интересно, читая труды Анны регулярно приходиться оглашать свою комнату фразой «да ну нафиг!», а потом как-то незаметно соглашаешься, или убеждаешь себя в том, что ты согласен:-)
__________________
White shores are calling, you and I will meet again...
‘Я был солдатом и мечтал нести людям мир. Но рано или поздно - приходится проснуться.’ (с)Джейк Салли, ‘Аватар’.
Лучший интернет-ресурс о Кейт Бланшетт: http://www.cate-blanchett.com
Павел вне форума   Ответить с цитированием
Старый 15.01.2004, 21:15   #345
Лэймар
Зарегистрированный пользователь
 
Аватар для Лэймар
 
Регистрация: 15.04.2002
Адрес: Лион
Сообщений: 1,678
Лайки: 21
Увидеть фильм не так-то просто. Анне это удалось. Но что самое замечательное - у неё нашлось достаточно воли и таланта, чтобы поделиться этим с другими.
Лэймар вне форума   Ответить с цитированием
Старый 15.01.2004, 22:45   #346
Dariushka
Зарегистрированный пользователь
 
Аватар для Dariushka
 
Регистрация: 07.09.2002
Адрес: Германия
Сообщений: 1,793
Лайки: 4
Аня, а на самом деле. Ваша рецензия у нас лежит, но может соберете все вместе, соедините на свое усмотрение, и вперед на сайт? Такому золотому слитку, если честно, просто стыдно пропадать
Dariushka вне форума   Ответить с цитированием
Старый 15.01.2004, 23:43   #347
Анна
Зарегистрированный пользователь
 
Аватар для Анна
 
Регистрация: 22.12.2002
Адрес: Санкт-Петербург
Сообщений: 475
Лайки: 0
Да, этот день я точно запомню. Еще от фильма не начала отходить, а тут такие люди, такие слова...

Спасибо вам всем.
__________________
Количество выигранных споров в жизни часто равно количеству потерянных друзей (с).

Я не против высокого. Отнюдь. Но покупаюсь на человеческое (c) Lis
Анна вне форума   Ответить с цитированием
Старый 16.01.2004, 00:54   #348
Маэглин
Зарегистрированный пользователь
 
Аватар для Маэглин
 
Регистрация: 10.11.2002
Адрес: Московская область, Королёв
Сообщений: 2,442
Лайки: 0
Цитата:
Первоначальное сообщение от Dariushka
может соберете все вместе, соедините на свое усмотрение, и вперед на сайт?
Так это ещё не конец Ещё пункт 3.

Анна, большое вам спасибо за рецензию, почти во всём согласен, особенно про Боромира. В нём, ИМХО, действительно побольше будет, чем в Арагорне. А какие разные Арагорн и Фарамир. "There is always hope" и "War will make corpses of us all". Но это действительно надо подробнее говорить. Может после пересмотра SEE я тоже что-нибудь напишу.
И вообще, да простят меня поклонники книжного Боромира, но в книге, ИМХО, его персонаж не очень развит, но хорошо описан. Ощущение, что Толкин нарисовал красивый, чёткий, но всё же чёрно-белый портрет, а Джексон, сценаристы и сам Бин его прекрасно раскрасили.
__________________
"Look me in the eyes... and then kill me." (с) Sands

"Дурак - не плохое состояние интеллекта, а специфический способ его использования" (с) Katherine Kinn
Маэглин вне форума   Ответить с цитированием
Старый 18.01.2004, 17:20   #349
Bilbo Baggins
Ездок на бочке
 
Аватар для Bilbo Baggins
 
Регистрация: 13.01.2005
Адрес: очень удобная норка
Сообщений: 11,474
Лайки: 1,621
Анна, решпект, решпект и ещё ращ решпект!!! С нетерпением жду следующие рецензии.
__________________
I don’t back up, I don’t back down
I don’t fold up, and I don’t bow
I don’t roll over, don’t know how
I don’t care where the enemies are
Can’t be stopped, all I know: Go Hard!
Bilbo Baggins вне форума   Ответить с цитированием
Старый 22.01.2004, 15:04   #350
Маэглин
Зарегистрированный пользователь
 
Аватар для Маэглин
 
Регистрация: 10.11.2002
Адрес: Московская область, Королёв
Сообщений: 2,442
Лайки: 0
Анна, когда пункт 3? С нетерпением ждём.
А вы будете писать про Денетора и Фарамира в RotK?
__________________
"Look me in the eyes... and then kill me." (с) Sands

"Дурак - не плохое состояние интеллекта, а специфический способ его использования" (с) Katherine Kinn
Маэглин вне форума   Ответить с цитированием
Старый 22.01.2004, 16:03   #351
Анна
Зарегистрированный пользователь
 
Аватар для Анна
 
Регистрация: 22.12.2002
Адрес: Санкт-Петербург
Сообщений: 475
Лайки: 0
Да не знаю даже, так вышло, что третий пункт не успела сделать до просмотра RotK. А если сейчас начну, любая характеристика неминуемо пойдет по материалу и ТТТ, и RotK. Вроде как не очень корректно...

RotK мне переварить надо, честно говоря. Потом обязательно что-нибудь напишу, и про Денэтора с Фарамиром в том числе. Только дайте посмотрю еще пару раз. А то настолько не нашла никаких логических неувязок и непоняток - может, просто не увидела сгоряча?..
__________________
Количество выигранных споров в жизни часто равно количеству потерянных друзей (с).

Я не против высокого. Отнюдь. Но покупаюсь на человеческое (c) Lis
Анна вне форума   Ответить с цитированием
Старый 22.01.2004, 16:14   #352
Маэглин
Зарегистрированный пользователь
 
Аватар для Маэглин
 
Регистрация: 10.11.2002
Адрес: Московская область, Королёв
Сообщений: 2,442
Лайки: 0
Цитата:
Первоначальное сообщение от Анна
Да не знаю даже, так вышло, что третий пункт не успела сделать до просмотра RotK. А если сейчас начну, любая характеристика неминуемо пойдет по материалу и ТТТ, и RotK. Вроде как не очень корректно...
Почему же, российская премььера сегодня, уже можно
__________________
"Look me in the eyes... and then kill me." (с) Sands

"Дурак - не плохое состояние интеллекта, а специфический способ его использования" (с) Katherine Kinn
Маэглин вне форума   Ответить с цитированием
Старый 23.02.2004, 19:51   #353
Анна
Зарегистрированный пользователь
 
Аватар для Анна
 
Регистрация: 22.12.2002
Адрес: Санкт-Петербург
Сообщений: 475
Лайки: 0

Развязка множества судéб,
или Нескончаемо длинные размышления на принципиально неисчерпаемые темы


Вместо эпиграфа


Несмотря на большое количество батальных сцен и неподдельного величия, для меня все ж таки и эта книга, и этот фильм прежде всего о человеческих проблемах, негромко и без излишнего пафоса решаемых в каждой отдельно взятой душе. Об отношении к любви, смерти, верности, дружбе, долгу, о власти, нравственности, милосердии… и так далее, и так далее.

Так что в данном опусе, как обычно, в основном о психологии. А еще официально предупреждаю, что я начала писать про ТТТ SEE, а потом посмотрела RotK... и уже совсем не понимаю, про ТТТ SEE, RotK или всю трилогию, собственно, пишу. Так что пусть а) все будет в одном флаконе; б) все считаются предупрежденными об эклектичности предмета рассмотрения; и в) я далее принципиально не комплексую по этому поводу.


1. Эх, дороги, или Как важно быть смешным

Если FotR – это вечер прекрасного дня, уходящий в сумерки, то TTT, несомненно, ночь, и самое тяжелое ее время. Когда кажется, что до рассвета не дотянешь, и надежды никакой, а редкий смешок отдает горечью. В RotK же восходит солнце – и начинается новый день… в котором, конечно, не будет многого из того, чем славен был день предыдущий. Оно отжило свое и ушло за горизонт.

Зато наступило время создавать новое.

Так что весь третий фильм в самые тяжелые его минуты имеет привкус Эстель. Предельное напряжение сил – это вообще штука в каком-то смысле веселая. И до меня дошло, наконец, что каждому из нежно любимых Джексоном персонажей в фильме досталась своя доза смеха и улыбки.

Это хорошо. Дороги, которые они мужественно проходят до конца, обычно тяжелы настолько, что напряжение располагается за пределами обычных человеческих сил. Свет особенно ярок в темноте, а подвиг особенно велик, когда его совершает человек великий, но живой, чем-то смешной и трогательный… а не цельнокованый из меди, цельнолитой из стали и вообще из которого, если Родина прикажет, можно наделать гвоздей, кнопок и канцелярских скрепок.

Итак, о смехе и о любви.

Право же, Мюнхгаузен у Горина был прав, и большая часть глупостей в жизни совершается с серьезным выражением лица. А еще мне нравится из Хескета Пирсона – что персонажи, прошедшие испытание смехом и неловкостью, становятся живыми, а не прошедшие… увы… ну, за редким исключением, НЕ становятся.

Мне не просто смешно, когда Сэм топчется и бычится, чувствуя себя виноватым, что чуть не угробил Фродо из-за коробочки, содержимое которой для Фродо же и тащил аж от Шира. Я его еще и очень люблю в этот момент.

Когда Боромир на Карадрасе треплет волосы Фродо, это потрясающе не тот жест, который в данной ситуации нужен. Не попадает, ага. Но он очнулся, понял, растерялся, увидел, кстати, Арагорна с Многозначительным Лицом и рукой на мече… совершенно не знает, как выйти из ситуации, и делает так, как, вероятно, утешал Фарамира в детстве. Ну свой же в доску.

Да, у Элронда на его же собственном Совете на физии вполне клоунская гримаса, когда он пытается остановить Мерри с Пиппином – ну и хорошо. Я очень рада, что он впервые за три тысячи лет прокололся, пусть и по мелочи. По-моему, сей эпизод вносит необходимую сумасшедшинку и человечинку в тщательно и безупречно выстроенный Уивингом образ мудрейшего, печального и сдержанно-вспыльчивого Лорда Ривенделла с его очень, очень непростыми проблемами, сеансами телепатии, ясновидением и глобальной ответственностью за судьбы мира.

Арвен для меня оживает не в минуты умирания, врачевания или терпеливых и ласковых уговоров комплексующего супруга («А пошел бы ты все-таки, милый, становиться королем!»), но в моменты проколов и несоответствия высокому эпическому образу эльфийской принцессы: когда совершенно неуместно заигрывает с Арагорном, приставляя ему лезвие к горлу… вот чего ему остро в той ситуации не хватало, так это заигрываний… когда сторожит его в кустиках спозаранку, чтобы не сбежал, не попрощавшись… когда трогательно смущенная и виноватая на коронации, а затем ну так радуется, что наконец глава семьи он, а не она…

Я обожаю Кейт Бланшетт за то, что она сумела образ Галадриэль, которая ни разу нигде не прокалывается и всегда безупречно соответствует ситуации, тем не менее оживить, наполнив невероятной энергетикой и почти потусторонним юмором. Она всегда и везде относится к себе с той самой тонкой, жутковатой и самоироничной улыбкой (между прочим, весьма характерной для очень умных и совершенно сохранных старух), с которой протягивает Фродо руку на Кирит-Унголе – и поднимает его на ноги неслабым рывком фигуриста-пáрника.

Ну, а раз всем крутым эльфам (о самом технически крутом эльфе несколько позже) от Джексона досталась порция улыбки, поговорим в этом аспекте и о высших силах.
__________________
Количество выигранных споров в жизни часто равно количеству потерянных друзей (с).

Я не против высокого. Отнюдь. Но покупаюсь на человеческое (c) Lis
Анна вне форума   Ответить с цитированием
Старый 23.02.2004, 19:54   #354
Анна
Зарегистрированный пользователь
 
Аватар для Анна
 
Регистрация: 22.12.2002
Адрес: Санкт-Петербург
Сообщений: 475
Лайки: 0
2. Бывают ли смешными айнуры, или Клен ли Гэндальф Белый.

Время назад была у меня бурная дискуссия с любимым другом на тему, можно ли Гэндальфа в его белой ипостаси уподобить есенинскому клену, серебристому и заиндевелому, отстраненно качающемуся в интересах спасения Средиземья где-то на обочине и не имеющему отношения к людским страстям мира сего. Ну хорошо, после должного наминания боков я частично согласна - Гэндальф не всегда клен. И не всегда заиндевелый. Более того, ему случается и человечным побывать – и чем дальше, тем больше. Однако на ранних стадиях его белого существования кленовая часть четко имеет место быть и вступает с частью человечной скорее не в контакт, а в конфликт.

Все особенности кленово-заиндевелого восприятия есть уже в ТТТ. Особенно в режиссерке.

Надмирная благостная веселость Гэндальфа при встрече с Охотниками в Фангорне. Саруман ли я или все же Гэндальф? Белый или Серый? Ах, какие мелочи интересуют этих смертных, ну пусть буду я… эээ… Гэндальфом Белым…

Забавно свунные интонации в ночном разговоре с Арагорном – Фродо уже не помочь, и вообще, это чисто его задача, а не твоя, не парься, будь счастлив, иди-ка лучше становись королем. Что, Сэм пошел за Фродо? Ух ты! Good… доволен-то …

Резкое непопадание в такт при беседе с отцом, только что потерявшим сына, - Теоденом. И на могиле Теодреда, и позже, в зале…

Что-то есть в этом от разглядывания мира людей очень-очень сверху, типа как шахматист сидит за доской, и фигуры для него черненькие / беленькие и не совсем одушевленные. Теоден! Ты должен пойти и драться с Саруманом! Чем, какими силами? Это уже второй вопрос. Главное – в нужный момент двинуть на нужное поле роханского коня.

С другой стороны, шахматная партия у Гэндальфа как раз в порядке. Войско Эомера приведено в нужное место в нужное время, далее и руководство обороной Минас-Тирита организовано на высоком уровне… нет, все же вопросы глобальные, на уровне человеческих масс, у него получаются очень хорошо. А с отдельно взятыми людьми выходит не очень. Или вообще не выходит.

Ярчайший пример – отношение Гэндальфа Заиндевелого к Денэтору при встрече в RotK и отношение Гэндальфа Человечного к Пиппину в тот же самый момент места и времени. Гэндальф Пиппина нежнейшим образом любит, примерно как дедушка, старающийся быть строгим, любит бестолкового, но обаятельного оболтуса-внука. Замечательно комичен инструктаж, который дедушка Гэндальф дает внучку на ступеньках дворца Денэтора. Пиппин! Ты дурак. Поэтому а) молчи, б) вообще молчи, в) особо подчеркиваю – ни слова о Боромире! Пиппин послушно кивает, и это уж совсем похоже на разборки Винни-Пуха с Пятачком, когда Пятачок с солнечной послушностью кивает головенкой и говорит: «Ага!», а потом бежит за зонтиком, шариком… чем там еще…

Итак, Гэндальф с Пятачком входят в зал, двери за ними закрываются примерно с таким же гулким звуком, как в Эдорасе, и они примерно по той же схеме двигаются через все вытянутое величественное помещение к трону. Пятачок как замена тройки Охотников – это неплохо. Отличный контраст. Пиппин, само собою, глазеет по сторонам, интересно же до жути. Тем временем Гэндальф привычно воздымает руку с посохом и изрекает (ох, клен): «Hail, Denethor son of Ecthelion, Lord and Steward of Gondor!» Всякие мелочи, типа той, что Денэтор даже не поднимает головы, он благополучно игнорирует и глобально речет далее: «I come with tidings in this dark hour. And with counsel!» (Гм… Шариков! Вы должны молчать и слушать! Молчать и слушать!)

Какой прокол. Какой потрясающий по бестактности прокол. Вообще… приходить к человеку, сознательно скрывать, что его любимый сын погиб, и начинать толкать речь о высокой политике, благополучно умалчивая о том, что сын-то, однако, погиб… ну, может быть, им, айнурам, виднее, опять же a la guerre… Нет. Некрасиво. Да, я понимаю, что у Денэтора с Гэндальфом нет и не было того, что называется человеческим контактом. И тем не менее когда в полуфинале отметаешь живые чувства человека, с которым общаешься, и с важной императивностью требуешь от него исключительно исполнения долга, нечего потом дивиться, что контакта в принципе не может возникнуть, и получишь в ответ слезы на глазах, боль, отторжение и режущий, как ножом, ответ.

Мы с Пиппином тут оба for Gondor.

Нет, ну очень смешно, когда оболтус-Пятачок оказывается много мудрее, тоньше и человечнее Белого Айнура, Последнего Воплощения Манвэ… и он не только все понимает, он делает именно то, что должен был сделать в данной ситуации. То, что сделал он в книге.

Он приносит Денэтору в дар свою жизнь за жизнь Боромира.

Это великолепный поступок. За него Пиппину воздастся и на небесах, и на земле. Я надеюсь подробно изложить в другом месте то, что думаю насчет отношений Пиппина и Денэтора – а пока скажу только, что Денэтор к Пиппину с этой секунды совершенно явно проникается. И так и будет до конца.

Да, но вернемся к кленам. Ах, нет. К дедушкам. Все же интересно в Гэндальфе это сочетается… Особенно интересно, что все сочетается одновременно. Эру, что этот балбес несет… что он делает-то! Вообще понимает ли он, Пятачок, на что идет, давая клятву верности правителю обреченного города… с дальнейшим получением меча и прочих атрибутов военного человека… Следует совершенно семейное решение ситуации. Когда буквальное закрытие глаз на ситуацию не помогает взять себя в руки, потому что Пиппина несет мощным потоком – в совершенно правильную, кстати, сторону, и взрослеть пора, и долги, как ни кинь, надо выплачивать, - дедушка дает внуку посохом под зад и ставит на подобающее Пятачку место. Пиппин! Пошел вон, не мешай разговаривать о политике взрослым дядям.

Прокол космического масштаба номер два. После этого все умные и правильные вещи, которые Гэндальф пытается вещать в сторону Денэтора, совершенно закономерно вызовут лишь неприязнь, отторжение и финальную вспышку дрожи и гнева. Это Теоден человек добрый и мудрый, к тому же обязанный Гэндальфу как минимум рассудком, так что с ним можно не очень интонации фильтровать, а Денэтор – депрессант, тут что ни скажи, может последовать самая странная реакция. Но Гэндальф в этом разговоре умудрился вообще все сказать совершенно неправильно и неуместно. С первой до последней секунды. И это при том, что формально прав он, а не Денэтор…

Я не стану упоминать о таких мелочах, как заявление «My lord, there will be a time to grieve for Boromir. But it is not now» (да погодь ты, Денэтор, колбаситься из-за сыночка… некогда. Война на дворе…). Мне дальше нравится – конкретный наезд «Аs steward you're charged with the defence of the city! Where are Gondor's armies?!» с ласково-гипнотической мантрой «You still have friends. You are not alone in this fight. Send word to Théoden of Rohan. Light the Beacons…» Возникает стойкая ассоциация из жизни. Когда разнообразные доморощенные психологи стыдят меня за то, что я, скажем, выписываю их раньше, чем им хочется, они примерно по той же схеме и работают. «Какой же вы врач после этого?!! Подумайте о своем поведении! Вспомните о клятве Гиппократа!!!» Далее переход на мантру, с ласковым взятием под локоток: «Право же, никогда не подумаешь, что вы, как бы интеллигентный человек, на такое способны…»

Я понимаю, что к человеку с таким тяжелым характером, как у Денэтора, на козе не подъедешь, и вообще, у них с Гэндальфом отношения издавна сложные, но тут уж надо думать не о своих предпочтениях, а о том, «что ныне лежит на весах». Если бы Гэндальф при первой встрече не проявил себя клен кленом, а творчески поискал к Денэтору подход, даже и в отсутствие спецдопуска для коз (вот, пожалуйста, как раз Пиппин отлично бы послужил мостиком…), он, возможно, сумел бы предотвратить многое из того, что произошло. Как ни кинь, но в развитии денэторовского невроза Гэндальф сыграл не последнюю роль. Люди Фарамира, отправленные Наместником, у которого депрессия уже зашкалила за все разумные пределы, в смертельную атаку на Осгилиат, платят жизнью не только за Белый Город и болезнь начальника, но и за деревянную неадекватность Белого Мага. И не случайно перед ужасной сценой гибели отряда Гэндальф, послав к Морготу свои обычные вещания и высокие слова, трогательно бежит на Фарамиром, протискиваясь сквозь толпу, и пытается уговорить, остановить… а потом, когда все закончилось, сидит один-одинешенек в пустом дворике Белого Города, и видно, как ему плохо.

Полагаю, пролежав семнадцать или сколько там дней на вершине горы, айнур наш просто подзабыл о том, как быть человеком.

Гэндальф Серый знал свои слабости и границы своих возможностей. Он не был самоуверен. Он даже впадал в отчаяние – очень по-человечески. Гэндальф Белый является в ореоле чрезвычайного могущества, до наивного самоуверенный, почти по-ребячьи. Чтобы очеловечиться, ему понадобятся часа четыре экранного времени, безнадежное положение Минас-Тирита, взятая на себя ответственность за людей, их жизнь и их смерть, а также Пиппин с его мощным гэндальфоположительным воздействием, проверка себя-айнура на прочность и осознание, что далеко не все ему, Белому, подвластно.

Да и вообще, человечность подразумевает признание собственной ограниченности и слабости. И больно это, быть человеком…

Да и айнуром иногда тоже быть больно. Когда Гэндальф говорит Пиппину о Валиноре, это почти как Галадриэль пела – «But if of ships I now should sing, what ship would come to me, What ship would bear me ever back across so wide a Sea?». Ностальгия.

В каком-то смысле весь этот процесс очеловечивания немного смешон. Но зато в приход к величию через небезупречность веришь значительно больше. И слезы Гэндальфа, когда он первый понимает, что крушение Барад-Дура означает почти наверняка гибель Фродо, дорогого стоят.


Кстати, о путях к величию – поговорим о королях и наследниках во всем их имеющемся разнообразии.
__________________
Количество выигранных споров в жизни часто равно количеству потерянных друзей (с).

Я не против высокого. Отнюдь. Но покупаюсь на человеческое (c) Lis
Анна вне форума   Ответить с цитированием
Старый 23.02.2004, 19:57   #355
Анна
Зарегистрированный пользователь
 
Аватар для Анна
 
Регистрация: 22.12.2002
Адрес: Санкт-Петербург
Сообщений: 475
Лайки: 0
3. Роханский наследник

Признаюсь честно, что RotK для меня в настоящее время не совсем безупречен, потому что в нем мало Эомера. Елки, такой шикарный характер – и сведен к паре эпизодов, причем общение идет по преимуществу со своими роханцами и почему-то с Леголасом (почему именно с ним – как раз понятно, но об этом ниже). Само собою, мне до безумия нравится, когда он, аки берсерк, накушавшийся мухоморов, скачет на орков (а что, есть люди, которым это не нравится?..), причем самое роскошное в том, что мухоморов Эомеру и не надо. Он просто вот такой, пассионарный. Пойди не ринься за таким по крутому склону хоть на какие острия копий – особенно после кратчайшего инструктажа на рыке: «Rohirrim! To the king!!!»

Но где в RotK подзатерялось его великолепное благородство, хотела бы я знать. Потому что в еще театралке ТТТ, в сцене, где он наезжает на трех Охотников силами своей конной сотни (последний термин прошу считать условным), он меня сразу купил и влюбил не тем, что берсерк, а тем, как исключительно честно играет.

В режиссерке ТТТ Эомер появляется несколько иначе, чем в театралке, - с серым, осунувшимся лицом мечется между телами убитых на бродах, ища брата… при этом успев мгновенно оценить обстановку. Эти орки не из Мордора, говорит он с абсолютной уверенностью ДО того, как пинком переворачивает труп орка и предъявляет шлем с Белой Дланью одному из своих людей. Далее находят Теодреда, красивого, хрупкого мальчика с умным тонким лицом… и как у Эомера загораются глаза, когда он понимает, что брат жив… И потом, когда он сам, не доверив никому, везет Теодреда впереди себя на лошади – и обнимает всю дорогу, от него идет столько тепла и любви, что, кажется, тяжело раненный Теодред и не умер во время этой скачки прежде всего из-за заботы и нежности брата.

Кстати. Все это, конечно, скрытая цитата из Толкиена – о том, как привез в Гондор раненого Фарамира Имрахиль. Имрахиля в фильме нет… а эпизод не забыт.

И какое на лице у Эомера жестокое горе – когда приходит Эовин, и он без единого слова дает ей понять, что все безнадежно. Несмотря на все, что он сделал для Теодреда, он не сумел его спасти.

Вообще этот день для Эомера явно из категории особо неблагоприятных: близкая смерть Теодреда, явное безумие Теодена, беззащитность Рохана, а еще – вечное изгнание и оставшаяся в одиночестве сестра, которую он теперь никак, хоть убей, не сможет уберечь от вожделеющего подонка Гримы.

Что ж, вероятно, он хоть немного сбросил напряжение, рубая орков Сарумана. Боюсь, встреть он Охотников до частичной разрядки напряженности, быть бы им… эээ… непонятыми.

Надо думать, не только Эомер, но и его люди, вышвырнутые из Рохана, оттянулись в ночной безумной атаке по полной. Тем не менее на следующий день, когда они возникают из-за горки всей теплой компанией, а земля мощно гудит под копытами верных роханских коней, настроение Эомера, скачущего и ночью, и днем в центре и впереди, явно не слишком улучшилось. В том, как он в буквальном смысле вырывается из круга и наезжает конем на Охотников, видно, как у него – как бы это сказать – чешутся кулаки. Дайте мне кто-нибудь повод, я набью ему морду. Умонастроение отряда примерно аналогичное, хотя они ловят каждый вздох любимого командира – самого большого, самого сильного, самого харизматического… и самого бешеного тоже… и беззаветно любимого… короче, слов там не надо, ребята по скупому жесту руки поймут, что от них требуется. В целом, когда на тебя наезжает сотня бешеных роханцев, самое разумное – по примеру Арагорна быстро поднять повыше пустые руки, сделать максимально безобидное выражение лица и повода не давать.

Мне безумно нравится момент, когда Эомер после реплики Гимли бросает копье, даже не глядя, куда бросает (подхватят), спрыгивает на землю и идет разбираться, попутно решая, можно ли зачесть обмен репликами за повод. Да, пожалуй, и можно, тем более что кулаки чешутся…

Однако Гимли – маленький. И вообще, чужаков всего трое. И Эомер идет на них без оружия в руках. Хочет драться – но при этом инстинктивно уравнивает силы.

Благородство в подкорке. Люблю эту семью. Рыцари.

Вот только он не предвидел, что Леголас тоже на грани, после многодневного проплыва, трехдневной пробежки и прочих испытаний последних дней. К тому же, насколько я понимаю, по эльфийскому счету Леголас еще молодой и по-юношески импульсивный. И вообще, по его мнению, разницу в росте поводом считать не следует, и, дабы поубедительнее обосновать свою точку зрения, он быстренько целится точно в прорезь шлема Эомера.

А ведь не выстрелил, хотя мог. Причем по той же причине – инстинктивно и благородно уравнивая силы. И хотя Леголас с Эомером секунду смотрят друг на друга с яростным гневом, это – отношения честных и равных противников. Отличная основа для крепкой дружбы в будущем.

Ну а потом Арагорн объясняет Эомеру, кто они и откуда – и делает это так, что выглядят объяснения не признаком слабости, а шагом навстречу. И одновременно мягким советом слегка прикрутить эмоции.

Кстати, мы друзья твоего короля. И твоей страны.

Да? Хорошо. Эомер снимает шлем и встряхивает волосами, надменно поджав губы. Между прочим, не представляясь. Чай, не маленькие, сами должны понять, с кем имеют дело. И выглядит это тоже шагом навстречу… ну… почти шагом. Скорее, конечно, царским жестом, милостиво позволяющим приблизиться. И отряд, чутко реагируя на перемены настроения командира, опускает копья.

Однако то, что говорит Эомер дальше, имеет странный оттенок противоречия – что-то объясняя, уже открывшись, он по-прежнему высокомерен и недоверчив, ноздри раздувает, в глазах непроходящая ярость, и в каждого из Охотников он вглядывается поочередно – особенно долго, гневно и испытующе останавливаясь на Леголасе. Кстати, именно в этот момент он упоминает о шпионах Сарумана. Эльфы как шпионы Сарумана… логики нуль, зато какой сочный намек вышел…

Но Арагорн к этому моменту уже словил, что здесь имеют место не столько гнев и ярость сами по себе, сколько гнев и ярость от непереносимой боли. И если он начинал с упрека и некоторого осуждения, то теперь почти сочувствует – и вообще говорит все мягче. Особенно после слов «мои люди были изгнаны из Рохана». Мы не шпионы, говорит он спокойно и мягко, отвечая на незаданный вопрос Эомера. И, кстати, Эомер подпускает его к себе все ближе и ближе с каждой репликой – в свое, как говорят психологи, личное пространство.

Окончательно гнев Эомера на этих троих, попавшихся под горячую руку, гаснет после того, как выясняются неожиданные последствия ночной схватки. Да, он виноват. Нет, этого нельзя было избежать. Но – да, он виноват без вины. И он просит прощения у гнома, на которого только что готов был кинуться с голыми руками, – и видит, как высокомерный эльф, опустив глаза, потеряв все высокомерие, вслепую, отчаянно протягивает руку, чтобы дотронуться до Арагорна. Ища спасения от той же жгучей боли потери, что гонит самого Эомера.

Что толку от слов. Эомер решает мгновенно – подзывает и отдает лошадей. При этом дав понять, что потерял в этой схватке людей из отряда. Своих и любимых. Но – эти лошади вам нужны, пусть ваш путь будет с ними немного легче. Чем могу… Прощайте.

И все-таки он не выдерживает – в последний момент доверяется, говорит этому странному и все понявшему без слов Арагорну, уже после прощального кивка, уже надев шлем, вернувшись к профобязанностям командира, по-прежнему пытаясь спрятать боль за высокомерным тоном, - о том, как безнадежен в это время любой путь вообще (а в подтексте – как самому тяжело)… и, едва договорив, дает команду и срывается с места. Своих эмоций он стесняется. А еще он человек действия.

Ему легче в движении. Может быть, будет не так больно.

Вряд ли, но может быть.

Хочу RotK SEE, вот что.
__________________
Количество выигранных споров в жизни часто равно количеству потерянных друзей (с).

Я не против высокого. Отнюдь. Но покупаюсь на человеческое (c) Lis
Анна вне форума   Ответить с цитированием
Старый 23.02.2004, 19:59   #356
Анна
Зарегистрированный пользователь
 
Аватар для Анна
 
Регистрация: 22.12.2002
Адрес: Санкт-Петербург
Сообщений: 475
Лайки: 0
4. Роханский король: ТТТ

В отличие от Эомера, материала для характеристики Теодена предостаточно – что в TTT, что в RotK, и на то есть важная причина. Отряд Эомера – это продолжение самого Эомера. А рохиррим в целом – это продолжение короля Теодена. Он такой, как они, а они такие, как он.

Замечательные люди и необыкновенный король. И потрясающее единство.

Между прочим, мало кто готов восторгаться рохиррим и особенно их королем, так сказать, с первого взгляда. Ну хорошо, с народом коневодов наше знакомство начинается с эпической личности роханки, которая не просто хочет своих детей спасти при набеге, а делает то, что дóлжно: кому-то надо предупредить тех, кто останется в живых. Если девочку мать, конечно, просто отсылает, то сына однозначно отправляет с поручением вместо себя – он легче и доедет быстрее. Go, child. Прощайте… идите и сделайте.

Идите и сделайте то, что дóлжно, - еще одна ключевая фраза фильма. Это доминанта разговоров в среде эльфов, как в Ривенделле, так и Лориэне. Долг – это краеугольный камень Гондора.

С долга начинается и Рохан. Здесь он вполне на мировом средиземском уровне.

С другой стороны, первое впечатление от Эдораса – некоторая простецкость и даже грязноватость. Ну и правильно. Так и задумано. Это не Минас-Тирит, при виде которого, с его белыми стенами и итальянскими фонтанами, первая мысль: вау! Право же, он достоин того, чтобы Боромир ТАК говорил о нем в Лориэне... Однако потом в Белом Городе обнаруживается черная тень – Денэтор, раздавленный горем, не принимающий помощи и в буквальном смысле черный, в черной мантии, как ворон с крылами.

В самом сердце диковатого Рохана – возрожденный Гэндальфом Теоден, достигающий высот величия. В самом сердце высококультурного Гондора – добитый Гэндальфом Денэтор, свое величие переживший, а потом теряющий и достоинство.

Однако до похода на восток еще далеко – вернемся в Рохан и вспомним первое впечатление от собственно короля. Жалкий до противного, опустившийся старик, которого и спасать-то стоит разве что ради его короны. Что доброго из него может получиться…

Это низшая точка – далее Теоден идет только вверх, до сияющих высот величия. Пусть и с некоторыми запинками на пути. Странная перекличка построения его образа с образом Фродо, причем друг с другом они чисто по техническим причинам ни разу не виделись. По-моему, никто больше в фильме не достигает тех высот, на которых покинули мир они оба.

Доминантой образа Теодена является сочувствие. Только один раз он поддастся безумному гневу – когда еще только очнулся, даже по лестнице ковыляет с трудом, идет разве что на желании зарубить негодяя и предателя.

Дальше он узнает о смерти сына.

Это невыносимо, когда он видит, как мимо него уплывают в тьму кургана носилки с Теодредом. Это совершенно невыносимо, когда он, оставшись один, в первый и последний раз поддается скорби. И если он далее ни разу напрямую об этом не говорит, то это не значит, что и не помнит.

По-моему, наоборот – помнит. Именно поэтому выбирает не наступательную тактику, а оборонительную. После того, как погиб сын, все роханцы и даже эта странная разношерстная троица, примчавшаяся с севера, - все они в какой-то степени воспринимаются им как его люди, его дети, которых он должен спасти и защитить. Именно поэтому он ведет людей не вперед, на битву в чисто поле, а за крепкие стены Хорнбурга, где у них все-таки побольше шансов выжить.

Несмотря на все доводы Гэндальфа, которые не из пальца высосаны. Теоден принимает их разумом, но согласиться – не может. И все мантры тут без пользы. Меня всегда несколько забавляет, что он, связанный глубочайшей благодарностью к Гэндальфу, не может резко ему ответить – и ставит на место косвенным образом, через кстати подвернувшегося под руку Арагорна: хотелось бы мне уточнить, кто вообще тут у нас король, если никто из присутствующих не возражает. Между прочим, все присутствующие, кроме, возможно, Гимли, отлично понимают, кого поставили на место. Не случайно в следующей сцене напряжен Гэндальф, фонтанирует Гимли, а Арагорн, напротив, уловил главное – «He’s only doing what he thinks is best for his people». Хороший из него король выйдет со временем. Проницательный.

Вся тактика отступления Теодена происходит не от трусости или недомыслия, но от стремления спасти как можно больше жизней.

Как остро, больно и с осознанием лично своей вины он воспринимает любые проблемы своих роханцев, своих близких. Когда при виде улыбки Эовин говорит Арагорну, что не сумел по-настоящему заменить ей отца. Когда просит ее – не приказывает, просит: уведи людей, останься живой… для меня.

Все для него – его дети. Леголас и Гимли еще только кидаются к обрыву, поняв, что стряслось с Арагорном, а Теоден уже стоит там и смотрит вниз. Прощаясь. И потом, приказав: «Leave the dead» (пусть непогребенные останутся на его совести… он переживет и эту свою вину, только бы спасти остальных, раненых и измотанных), он останавливает ярость и гнев Леголаса одним-единственным взглядом. Вряд ли это было бы возможно просто сочувствием. Но Леголас видит в этот момент то, что, вероятно, не замечал раньше, - как больно Теодену давать приказ бросить своих мертвых и какую тяжелую ответственность он берет на свои плечи.

Король отвечает за все и за всех. И только он по-настоящему знает, как безнадежно их положение. Как бы ни было ему плохо и тяжко, он должен держаться и поддерживать веру в своих людях. Как в сцене ухода из Эдораса, где он говорит Гамлингу, не сказавшему ни слова, на его молчаливое неодобрение: «Мы вернемся». Когда тихо, изо всех сил сдерживаясь, спрашивает Арагорна: «What would you have me do? Look at my men. Their courage hangs by a thread. If this is to be our end, then I would have them make such an end as to be worthy of remembrance». И он прав. Потеря надежды – страшная штука. Не всякий выстоит ночь на стене, зная, что рассвета для него не будет.

И все это время он помнит о погибшем сыне.

Он сорвется только раз – когда Арагорн, все еще не смирившись, все еще пытаясь найти какой-то выход (прямо Сэм, достающий своими рацпредложениями по борьбе с Кольцом некачественно работающего в этом направлении Фродо…), упоминает о Гондоре. И Теоден кричит яростным шепотом, даже теперь щадя всех, кто рядом, отвечая одному лишь Арагорну: «Where was Gondor when the Westfold fell? Where was Gondor when our enemies closed in around us? Where was Gon…»

Осекается. Хотя конец фразы понятен. Где был твой Гондор, когда погиб мой сын.

Мой Теодред.

Не время. Да и нехорошо. Нельзя срывать на мальчике, который не понимает до конца, свое горе. И, взяв себя в руки, он говорит ровно, отчетливо и с болью: «No, my lord Aragorn. We are alone».

Одна из лучших сцен во всей трилогии – короткое «So it’s begin» Теодена. Он произносит эти слова в самую последнюю секунду перед штурмом, перед самым началом трансформированной темы эльфов – со страшным раскатом литавр в конце каждой музыкальной фразы. И ему, который отчаянно пытается сохранить как можно больше людей, как можно больше жизней, который щадит всех, кроме себя – для него все они дети, его народ, а еще младшие, мальчики, даже Арагорн, даже Леголас… каково ему, королю, полночи стоять на стене, не вступая в битву, и видеть, как эти его люди и его мальчики кладут свои жизни… Все это чувствуется в том, как он говорит свое тихое «So it’s begin» – он уже знает, что ему предстоит стоять здесь, вступив в бой только в самую тяжелую минуту, и видеть, как умирают его люди…

И каждый раз умирать с каждым из них.

Не знаю, не могу понять, на чем, кроме любви и долга, он продержался всю эту ночь.

И ломается он перед рассветом не потому, что ему лично страшно умирать, – а потому, что всю ночь он умирал с каждым погибшим на стенах Хорнбурга и совершенно этим обессилен. И говорит – «So much death».

Для него главное – это.

А собственная жизнь для него такая мелкая и никчемная штука в эту минуту… и когда он видит после слов Арагорна, что еще может что-то для кого-то сделать, у него загораются глаза – потому что есть возможность положить свою жизнь не напрасно, а для людей. За Рохан. For death and glory.

Когда он командует – «Now for wrath! Now for ruin! And a red dawn! Forth Eorlingas!» - он прекрасен.

Он думает, что это его конец. И не знает, что по этой дороге самоотречения и любви к людям ему нужно будет пройти еще дальше.
__________________
Количество выигранных споров в жизни часто равно количеству потерянных друзей (с).

Я не против высокого. Отнюдь. Но покупаюсь на человеческое (c) Lis
Анна вне форума   Ответить с цитированием
Старый 23.02.2004, 20:03   #357
Анна
Зарегистрированный пользователь
 
Аватар для Анна
 
Регистрация: 22.12.2002
Адрес: Санкт-Петербург
Сообщений: 475
Лайки: 0
5. Роханский король: RotK

На празднике в Эдорасе, когда отдан долг погибшим и надо радоваться с теми, кто выжил, Теоден не производит впечатление радующегося человека. В разговоре с Эовин причина становится ясна. Ему плохо и больно не оттого, что он, допустим, ревнует к выдержавшему напряжение ночи в Хельмовой Пади Арагорну, - Теодену трудно смириться с тем, что он, король, подвел других. Если король выстоял только благодаря поддержке Арагорна, значит, король подвел свой народ.

Как все очень совестливые люди, он преувеличил свой провал и теперь не уверен в себе.

Интересный получается разговор у него с Эовин – разговор двух очень чутких, тонких и очень любящих друг друга людей. Они фактически отвечают друг другу на незаданные вопросы. «Он благородный человек». – «Вы оба благородные люди». Вот и поговорили. Он видит ее чувства, доверяет ей и фактически одобряет любые ее будущие поступки. Она понимает, почему ему нехорошо после Хельмовой Пади, и говорит о том, что даже с Арагорном Теоден выдерживает сравнение. Ты по-прежнему мой король, и я верю в тебя.

Однако Теодену легче не становится. Он взвинчен и подавлен одновременно. Когда после инцидента с Палантиром решается вопрос о помощи Гондору, и Теоден открыто сомневается в том, надо ли помогать, дело не столько в Гондоре – хотя к списку вопросов, недозаданных в свое время Арагорну, конечно, прибавился еще один: где был Гондор, когда до рассвета без надежды стоял насмерть Хорнбург. Нет. После ночи в Хельмовой Пади Теоден не верит в себя как в лидера и короля и не знает, как ему жить с этим знанием дальше.

И ему очень тяжело выбрать правильно, когда прибегает сломя голову Арагорн и выпаливает известие о маяках, глядя на Теодена с отчаянием и едва ли не с мольбой.

Вообще вся молодежь ждет от Теодена в этот момент не политически выверенного и выгодного, а нерасчетливого, но благородного решения. И он поступает так, как хотят они… и как, вероятно, все же подсказывает ему сердце… и нерасчетливое благородство, оказывается, способно спасти мир.

Дальше он ни разу не колеблется. Ему самому, молодой, веселой и яростной части его тоже хочется туда, в бой, за Гондор… за Средиземье… успеть махнуть мечом в нужную сторону. Ощутить на губах вкус Эстель.

Несмотря на то, что они идут в неравный бой. И на сей раз Теоден говорит об этом своим людям в открытую. Он научился им доверять.

И они не подведут.

Рохиррим не просто приходят на помощь горящему Белому Городу – с ними, с каждым из них, приходит Эстель.

Когда-то Минас-Итилем, городом Луны, была крепость на границе с Мордором, а Минас-Анором, городом Солнца, - нынешний Минас-Тирит. Теперь тень наползла дальше на запад. Минас-Тирит белый, прекрасный и холодный, как Луна. А прекрасное горячее Солнце – это пришедшие на фоне золотой полоски неба рохиррим.

Теоден видит горящий город, и на лице его боль и любовь… и он понимает то последнее, что осталось ему понять: не только роханцы – его люди. Эти, осажденные и гибнущие в Минас-Тирите, тоже его люди и его дети. Он должен пойти на смерть и за них.

И все рохиррим понимают то же самое.

Речь, о которой невозможно писать. Сцена, когда Теоден скачет вдоль своего войска, касаясь клинком оружия своих людей… не то прощается с ними, не то их благословляет… а может быть, это они благословляют его…

В эту минуту он наконец поверил в то, о чем, казалось бы, давным-давно – и так недавно – говорил ему Гамлинг в Хельмовой Пади. You are our king, sire. Your men, my lord, will follow you to whatever end.

To whatever end…

Они пойдут за ним куда угодно. Он настоящий король. Это его люди, а он их вождь. Они слиты неразрывно и навсегда.

В безумную и прекрасную атаку идут те, кто белой лавиной обрушился на орков возле Хельма. Теперь перед ними снова острия копий, и уже нет рядом Гэндальфа. Но они идут в эту атаку так, что орки пугаются их и без вспышки белого света.

Рохиррим теперь сами – свет.


6. Странные параллели

Да, а пока они рубятся с объединенными силами Саурона, бывший Наместник Денэтор обливает себя маслом, с видимым наслаждением готовясь причинить себе боль… Крайняя степень депрессии – поиск наказания себе. Наверное, есть какое-то, пусть и очень извращенное, величие в том, чтобы уйти, не обременяя собой город, которому уже больше ничем не можешь помочь. В конце концов, если человек окончательно сломлен, он, пожалуй, имеет право умереть, чтобы не мешать другим.

Но насколько выше рохиррим, гибнущие за Минас-Тирит под его стенами, чем Наместник, выбравший торжественную смерть для себя – и для сына и за сына. Смерть, которая никому не принесет пользы, только позволит поддержать дутое величие.

Нет. Величие – там, где Теоден. Не там, где Денэтор.

Роханский король великолепен, когда принимает последнее в своей жизни тактическое решение. Одна семья, одна кровь, та же самая исступленная радость боя, для которой не нужны мухоморы. Эомер выходит один на один против мумака, Эовин – против короля-назгула. Теоден улыбается той же бешеной, короткой, счастливой улыбкой, когда находит правильное решение, командует перестроение и ведет своих берсерков на мумаков.

Последнюю схватку, которую в своей жизни увидит король Рохана, вести, однако, не ему.

Теодену выпала нелегкая судьба видеть, как сражаются и умирают за него его люди. И перед смертью он увидит самый страшный в своей жизни бой, в котором снова умирают за него… а он не может, теперь уже никак не может защитить… И на сей раз за него, за любимого короля, дерется девочка, Эовин, которую он сразу узнал – и ничем ей не может помочь.

Судьба одновременно и жестока, и милостива к нему. Хотя бы эта схватка заканчивается победой, улыбкой – пусть и сквозь слезы – и окончательным взрослением Эовин.

Может ли уйти красиво человек, не готовившийся долго и тщательно к своему уходу, расписывая, куда поставить дрова, а кого полить маслом, но застигнутый врасплох, у которого сломан позвоночник, и сам он в нелепой и неуклюжей позе валяется на поле боя, такой беспомощный и ненужный?..

Оказывается, да. Все зависит от человека.

У него еще хватает сил пошутить – «Я узнаю твое лицо… Эовин», напомнив, что первой, кого он увидел, очнувшись, была именно она.

Фродо за его подвиг дарован Валинор. Теодену – зрелище того, как племянница, ставшая ему любимой дочерью, одерживает первую настоящую – и огромную – победу в жизни. И прощание с ней. И понимание того, что он действительно сделал все, что мог… и наконец примирение с собой.

Он завершил свой путь в высшей степени достойно. He will come to death, an image of the splendor of the kings of men in glory undimmed before the breaking of the world.

Он прекрасен.
__________________
Количество выигранных споров в жизни часто равно количеству потерянных друзей (с).

Я не против высокого. Отнюдь. Но покупаюсь на человеческое (c) Lis
Анна вне форума   Ответить с цитированием
Старый 23.02.2004, 20:05   #358
Анна
Зарегистрированный пользователь
 
Аватар для Анна
 
Регистрация: 22.12.2002
Адрес: Санкт-Петербург
Сообщений: 475
Лайки: 0
7. Наместник и его сын


Очень грустно, что Денэтор пережил свое величие.

Его, величия, не могло не быть – хотя бы потому, что не может быть другим человек, ради которого такие исключительные сыновья жертвуют собой, отдавая отцу все – и даже свою смерть.

Фарамир уходит в безнадежную атаку на Осгилиат, чтобы отцу было легче держаться – и держать город. Это одна из причин, о другой поговорим позднее.

Боромир… Он тоже уходит погибать по приказу отца. А еще дарит ему преданность Пиппина – последнее свидетельство своей любви и преданности, последний отблеск своего света… дошедший до Денэтора уже после смерти сына.

Оба сына очень любят Денэтора. Несмотря ни на что.

Они никуда не делись, следы прошлого великолепия. Как умен Денэтор, как быстро и правильно он разгадывает игру Гэндальфа – и в своей жестко-иронической речи, разоблачая уловки, говорит о главном: если ты требуешь от меня, чтобы я был твоим щитом от тьмы с Востока, имей хотя бы совесть играть честно.

У него прекрасное лицо, когда Пиппин предлагает ему свою жизнь. Можно во многом упрекнуть Наместника, но его благородство и великодушие несомненны: Денэтор не только не упрекает Пиппина в том, что за него, никчемного невысоклика, погиб его любимый и много лет пестованный наследник, - ему в принципе в голову такое не могло бы прийти.

Да, в сцене, когда он принимает у Пиппина присягу, он частично играет на Фарамира – посмотри, сын, на мое справедливое воздаяние. «Fealty with love… valor with honor… disloyalty with vengeance». Однако вопреки громко декларируемой справедливости, глаза у Денэтора, глядящего с трона на Пиппина, вовсе не холодно-справедливые. Они – добрые. Особенно когда Пиппин спотыкается, забыв заученные слова… даже жмурится от страха. И тогда Денэтор улыбается ему. И улыбка уже для одного Пиппина – а не предназначена для того, чтобы побольнее уколоть одиноко стоящего поодаль, подчеркнуто отстраненного отцом Фарамира.

И как страшно, когда за добротой следует безжалостная отсылка сына и его людей на смерть.

Впрочем, насколько она безжалостна?

Денэтор всегда и всем принципиально глядит в глаза, когда говорит. Не отводя взора – как бы страшно ни было то, что говорит ему собеседник. Как бы ни было страшно то, что он собирается ответить. Когда он, почти сломленный горем, поднимает глаза, полные слез, на Гэндальфа, он их уже не опускает, противостоя воле Белого Мага не просто упорно – на равных. Взгляд у него тяжелый, властный, неотрывный и немигающий. Позволить себе упасть на трон и бессильно уронить голову он может только тогда, когда Гэндальф с Пиппином уходят.

Взглядом он цепко держит собеседника. И силу своего взгляда знает. Это неизменное правило.

Есть только одно исключение: Денэтор не смотрит на Фарамира, когда они говорят в последний раз. Вернее, он регулярно смотрит куда угодно – только не на Фарамира.

Это он-то, не опустивший глаз перед Гэндальфом, - боится встретить взгляд сына.

Дважды он взглядывает в сторону Фарамира – когда формально продолжает то, что обещал Пиппину (хвост за хвост, глаз за глаз)… но совсем, абсолютно другим, чем с Пиппином, голосом. Жестким. Яростно сухим.

Да, только взгляды получаются оба раза краткими. Очевидно, потому, что он раскладывает себе на подносе еду. Кисточка винограда, ягодки-помидорчики… ну понятно, без контроля зрения такую сложную процедуру не выполнишь. Диалог из четырех реплик (от «I do not think we should so lightly abandon the outer defences» до «My lord, Osgiliath is overrun») ведется при полной сосредоточенности Наместника на блюде с едой. Какая она удобная, эта еда.

Первый раз свой тяжелый немигающий взгляд он по-настоящему фиксирует на сыне, говоря: «Much must be risked in war». И снова опускает глаза, бросая нечто красненькое и кругленькое на тарелку (надо думать, если бы не посмотрел на руки, то промахнулся). Но дело начато, сказано А, надо говорить и Б и додавливать ситуацию до конца… и взор-то поднимать. «Is there a captain here who still has the courage to do his lord's will?»

Они смотрят друг на друга немигающими глазами – как они все-таки иногда похожи… регулярно забывая про Пиппина и прочие окружающие предметы. Есть только они. И тень Боромира между ними.

Не могу избавиться от ощущения, что Денэтор провоцирует сына на вспышку. Сам Денэтор, видимо, частенько работает по принципу «Мне больно – пойду-ка я сделаю больно кому-нибудь еще».

Фарамир на Запретном Пруду явно повторяет отца. Может быть, не в первый раз.

Если бы он сказал что-нибудь жесткое, Денэтору было бы легче отсылать сына на смерть. Но то, что говорит Фарамир, он говорит совсем иначе, чем Денэтор. Он вообще тихий, замкнутый, сдержанный человек – и в ТТТ вся длинная сцена на Хеннет-Аннун была сделана тихо и абсолютно душераздирающе, причем самая страшная сцена фильма… и здесь все тоже мягко, ненавязчиво, без лишних слов…

Так мог бы сказать Фродо. Так говорил Фродо – в их тяжелом разговоре на Хеннет-Аннун. Жестокие вещи… и совсем не жестоко. Еще один ответ на незаданный вопрос. «You wish now that our places have been exchanged. That I had died and Boromir had lived». В голосе и глазах Фарамира не гнев. Совсем другое чувство. И понимание. И несокрушимая верность.

И желание умереть, чтобы ожил любимый брат.

И тоска.

С этой секунды Денэтор посмотрит на сына только один раз. Когда тот пойдет к двери – ему в спину. Сил смотреть в эти любящие, преданные, тоскующие глаза у него больше нет. Нет сил видеть, как Фарамир после «Yes, I wish that» - самого жестокого, что он вообще слышал в своей жизни от отца, - измученный до предела, борется со слезами… и все-таки не срывается.

Он принимает поручение – после напоминания о воинском долге. Потому что сын или не сын, но он военный, и есть такая вещь, как воинский долг. Что, собственно говоря, он может сделать? Затеять мятеж? Свергнуть Денэтора? Попросту отказаться от выполнения стопроцентно гибельного задания? Все это… мягко говоря – не ко времени. Он только что из боя, больше суток удерживал Осгилиат, терял своих людей, отступал с ними под черной тенью с неба… он не понаслышке знает, как близко к стенам Минас-Тирита подступила война. Он не имеет права отказаться. «Where does my allegiance lie, if not here?»

Он идет умирать по приказу Денэтора, чтобы не отказались потом стоять насмерть по приказу того же Денэтора другие защитники города. И это – вторая и главная причина. Кроме любви к отцу и стремления любой ценой облегчить тяжесть на плечах Наместника.

Однако, уходя выполнять свой долг, он уже не может не напомнить в ответ о долге самого Наместника.

«Since you're robbed of Boromir, I will do what I can in his stead».

Ты потерял Боромира, ты теряешь меня… продержись хотя бы сам. Город остается на тебе. Ты – сердце его обороны.

Денэтор сидит неподвижно, держа в руке кубок с красным камнем и глядя перед собой. Кажется, даже не дыша. И его настигает самое тяжелое, что могло в этом разговоре случиться: Фарамир очень сдержанно и мягко дает понять, что любит и прощает его. И несмотря ни на что, верен отцу.

«If I should return, think better of me, father».

«That will depend on the manner of your return», - отвечает тихо Денэтор, для которого очень, очень важно, чтобы сын наконец ушел. И только тогда наконец поднимает на Фарамира глаза, когда тот уже в дверях, и лица сына он не увидит.

Они оба знают, что Фарамир не вернется.
__________________
Количество выигранных споров в жизни часто равно количеству потерянных друзей (с).

Я не против высокого. Отнюдь. Но покупаюсь на человеческое (c) Lis

Последний раз редактировалось Анна; 23.02.2004 в 20:11.
Анна вне форума   Ответить с цитированием
Старый 23.02.2004, 20:09   #359
Анна
Зарегистрированный пользователь
 
Аватар для Анна
 
Регистрация: 22.12.2002
Адрес: Санкт-Петербург
Сообщений: 475
Лайки: 0
8. Денэтор и Фарамир

Но что вообще за бред творится – Денэтор крышей едет? Или параноидальная чистка кадров а-ля наши предвоенные годы? Или Фарамир такой никудышный военачальник, что им и пожертвовать не жаль?

Третья причина отпадает сразу. В активе Фарамира умная атака в Итилиене на мумаков. На рохиррим под Минас-Тиритом топает где-то восемнадцать-девятнадцать зверей, учитывая двух погибших в итилиенском бою – уничтожено так около десяти процентов танковых сил противника. Для маленького отряда рейнджеров – отличный результат, для командира – прекрасное тактическое решение.

Осгилиат Фарамир, как говаривали в сводках Информбюро, «под натиском превосходящих сил противника», держит не два-три часа, а более суток, судя по гондорским маякам. Маяки передают сигнал примерно сутки, с утра и до утра. Все это время, с предрассветного времени одного дня примерно до полудня другого Фарамир обороняет Осгилиат и лишь затем отступает, чтобы спасти остатки людей. Как он в этом похож на Теодена и отличается от отца… спасти своих. Людей он жалеет, это к себе безжалостен – едва прискакав в город, все еще с черной тенью ужаса в глазах, не отдышавшись, говорит Гэндальфу только о деле. Об обороне – и о Фродо.

Скорее всего, потом на верную смерть, на Осгилиат он повел только тех, кто пошел с ним добровольно.

Правда, я думаю, что его люди за ним пошли все.

Насчет чистки кадров – тоже безумие. Когда Денэтор говорит о преданных ему капитанах, в зале один Фарамир, и потом, когда Гэндальф берет на себя командование обороной города, других кандидатур как-то в принципе не возникает. Боромир не вернулся, гондорец, обозначенный в скрипте как Мадрил, бывший для Фарамира не то наставником, не то большим другом, не то тем и другим, убит в Осгилиате. Уничтожить последнего толкового командира? Причем абсолютно преданного начальнику – да еще и собственного сына? Как минимум странно.

Что касается версии о том, что Денэтор невменяем и сам не понимает, что делает, то мне как-то больше кажется, что он не сумасшедший, а в глубокой депрессии. Он неадекватен в своих поступках – это да. Но безумный человек, или, скажем, человек, просто вымещающий на сыне свою боль, не станет прятать от него глаз и каменеть лицом, чтобы по нему прочесть ничего нельзя было. А главное – он не будет реагировать во время атаки на Осгилиат так, как реагирует Денэтор.

Он не чувствует вкуса пищи, не слышит, что поет Пиппин, - сцена построена так, чтобы было видно: он там, с ними, с сыном и его людьми.

Их провожают, как смертников. Они такие и есть. Фарамир идет на смерть – и ведет свой отряд на смерть – ради того, чтобы другие воины по приказу Денэтора сложили головы, но не отступили, выполняя приказ и до последнего защищая жителей Минас-Тирита. Этих самых женщин с южноитальянскими скорбными лицами мадонн и сицилийскими платками на волосах, женщин с яркими влажными глазами, бросающих под копыта коней уходящих воинов ветки каких-то грустных цветов.

Между прочим, Фарамир-всадник в этой сцене – точная реплика конной статуи короля перед воротами.

И когда ворота открываются, отряд выезжает во тьму навстречу смерти.

Растянуться цепочкой с военной точки зрения неправильно. Но здесь дело совсем не в военной логике – это очередная экранизация не буквы, но духа. Тонкая цепочка людей, тонкая преграда человеческих жизней, которая прикрывает Белый Город.

Они идут без Эстель. На долге и чести.

Сокрушают их молча, под песню Пиппина. Это выглядит так же страшно, как Фродо, который глохнет в Осгилиате.

Денэтор не ест, а швыряет еду в рот. Дрожащими руками. И давится едой, не чувствуя ее вкуса. Он не в зале – он там, с ними, с мальчиками.

Это Пиппин думает, что Денэтор сжирает жизнь сына. Но не только Пиппину кажется, что Денэтор в крови Фарамира. Денэтору тоже так кажется.

Точнее, он твердо это знает.

Они оба там, в атаке смертников, – и Гэндальф, который сидит без сил один в каком-то дворике, тоже там.

Безжалостная сцена, безжалостная ко всем – к гибнущим гондорцам, к Пиппину и особенно к Денэтору.

Он отсылает сына в эту безнадежную атаку, будучи вменяем и отлично зная, что делает. Атака на Осгилиат – это и месть себе, и месть Фарамиру… но прежде всего это такой жестокий дар Фарамиру… Денэтор по-настоящему виноват не в ненависти к сыну, сына он как раз очень любит. Он виноват в том, что, все более погружаясь в свою депрессию, все время настойчиво решает за Фарамира, как именно тот должен умереть.

Сам Денэтор хочет умереть с той минуты, как узнает о гибели Боромира. Младшему сыну он дарит ту смерть, которой хотел бы сам… и на которую не имеет права. Дар уйти в бою, быстро, не видя, как размалывают в порошок великий и любимый Белый Город.

Он говорит: «Yes, I wish that»… Чьей смерти он желал бы на самом деле вместо смерти Боромира? Да своей, конечно… именно чтобы погиб он, Наместник, но был жив Боромир…

Когда Денэтору сообщают, что вернулся Фарамир, он, потеряв всю свою подчеркнутую малоподвижность, забыв о поддержании достоинства, бежит как безумный по ступенькам лестницы, беспомощно размахивая руками… и именно тут понятно, какой на самом деле он горячий и вспыльчивый человек. Но, собственно, зачем он бежит? И откуда потом бездна самого черного, самого ужасного отчаяния?

Он на мгновение поверил, что сын жив и вернулся. И бежит, чтобы увидеть его – оставшегося, несмотря ни на что, в живых, любимого, родного… сказать ему об этом, обнять, может быть, просить прощения… «Faramir!.. Say not that he has fallen!..» Будь Фарамир в этот момент в сознании, все еще могло бы повернуться иначе. Но случилось так, как случилось.

Все, что происходит дальше, есть состояние аффекта. Денэтор в ловушке собственной депрессии и уверен, что Фарамир мертв. Все кончено. Вот теперь – все действительно кончено. То, ради чего пошел на смерть Фарамир, для Денэтора перестает иметь значение. Надежды больше нет. Подойдя к краю площадки, он видит те же смерть и тьму, в которые выезжал отряд Фарамира, – и несметные полчища Саурона. У него вырываются слова о том, что все потеряно. Что Рохан и Теоден предали и не придут (так… однако же, он на это очень надеялся…). И поскольку в душе у него все навсегда и безнадежно сломано, он хочет сломать все вокруг себя. В том числе и оборону города.

И это надо немедленно прекратить.

Фактически в этот момент Гэндальф не просто затыкает неадекватные вопли Наместника – он его смещает с должности и берет на себя руководство обороной. И, надо сказать, особых возражений ни у кого из гондорцев нет.

Возможно, для них, как и для меня, подобный лидер совершенно перестает быть приемлемым, когда в отчаянной ситуации не выполняет свой долг и начинает сеять панику. Нет уж. При всем моем понимании трагедии Наместника – здесь вариантов быть не может. На войне не бывает ссылок на депрессию. Не те ставки. Отвечаешь - отвечай. Взвалил на себя - волоки. И если ты потребовал от других их жизней, соизволь тогда не пожалеть и своих тонких нервов.

Или – иди и, никому не мешая, закончи свою жизнь, как ты хочешь. Но не ударяйся в публичную истерику.

Так что с фактически свергнутым Денэтором, пока остальные гондорцы бьются за Минас-Тирит, остаются только люди его личной охраны. Человек шесть или восемь. Судя по всему, Берегондов среди них нет, вояки они невеликие, патриоты тоже… иначе не понесли бы носилки с еще дышащим Фарамиром в Усыпальницу и не возвели бы костерок, а отправились на стены вместе с теми, кто там стоит насмерть, еще не зная, что рохиррим все-таки придут.

Крайняя степень депрессии – это самоуничтожение. Оно сопровождается наслаждением определенного рода, типа выполнения наказания, назначенного самому себе. Денэтор все обставляет исключительно торжественно. К нему даже возвращаются на некоторое время осанка и достоинство. Он величественным жестом все еще могучей руки вышвыривает Пиппина, как котенка, за дверь Усыпальницы и дает ему, между прочим, одновременно с освобождением от службы, и объяснение, и практический совет: «Go now and die in what way seems best for you». Иди и умри, как тебе нравится. А мне не мешай уйти так, как нравится мне. И не путайся больше под ногами.

Нет, он все-таки хорошо к Пиппину относится. Даже сейчас.

Самоубийство с целью самонаказания обставляется как театральное действо – медленно, торжественно и помпезно. Дрова, масло, фанатическая выдержка, предвкушение боли. Роскошное черное одеяние. Размеренные жесты. И при этом – бесконечно нежное прикосновение к щеке сына.

Сценарий рушат Гэндальф с тем же неизменным Пиппином. С жестоким и счастливым лицом Денэтор бросает факел на костер. Гэндальф сбрасывает Денэтора с костра не просто для того, чтобы он не мешал Пиппину Фарамира вытаскивать – он и Денэтора до определенной степени пытается спасти. То, что происходит потом, происходит помимо воли Гэндальфа. Денэтор падает в огонь, и боль ожогов приводит его в себя, вырывает из боли душевной.

Последнее, что он произносит перед смертью, - когда еще говорит, а не кричит от дикой боли, - это имя сына. Так же, как последнее слово умирающего Теодена – имя Эовин.

Имена любимых детей.
__________________
Количество выигранных споров в жизни часто равно количеству потерянных друзей (с).

Я не против высокого. Отнюдь. Но покупаюсь на человеческое (c) Lis
Анна вне форума   Ответить с цитированием
Старый 23.02.2004, 20:13   #360
Анна
Зарегистрированный пользователь
 
Аватар для Анна
 
Регистрация: 22.12.2002
Адрес: Санкт-Петербург
Сообщений: 475
Лайки: 0
Я очень надеюсь, что Фарамир не помнит лицо и шепот горящего отца, когда его из замогильной темноты возвращает Арагорн.

Иногда мне кажется, что Гэндальф должен был попытаться Денэтора спасти, и что в данной ситуации просто дать больному умереть, чтобы не мешал сражаться остальным, – это как-то уж слишком по-айнурски.

А иногда я думаю, что он был совершенно прав, не пытаясь спасать того, кого уже нельзя спасти. В конце концов, Денэтор давно и упорно хотел смерти, и погиб именно той смертью, которую выбрал. И возиться с ним, бросившим на произвол судьбы и орд Саурона свой горящий город, было действительно некогда.

И он был человеком, давно истратившим себя до конца.

Он, любящий сыновей, всю жизнь рвался между ними и властью. И когда в какой-то момент выбрал власть и позволил ей сожрать и себя, и, главное, детей, вот тут и пришел конец его величию и началось его падение.

Надеюсь, он хотя бы в смерти обрел покой.

______________
__________________
Количество выигранных споров в жизни часто равно количеству потерянных друзей (с).

Я не против высокого. Отнюдь. Но покупаюсь на человеческое (c) Lis
Анна вне форума   Ответить с цитированием
Ответ

Опции темы Поиск в этой теме
Поиск в этой теме:

Расширенный поиск

Ваши права в разделе
Вы не можете создавать новые темы
Вы не можете отвечать в темах
Вы не можете прикреплять вложения
Вы не можете редактировать свои сообщения

BB коды Вкл.
Смайлы Вкл.
[IMG] код Вкл.
HTML код Выкл.

Быстрый переход



Текущее время: 21:33. Часовой пояс GMT +4.


Powered by vBulletin® Version 3.6.4


Яндекс.Метрика Яндекс цитирования