Всем привет. Перечитывая эссе Пелевина параллельно с этим тредом, задумалась вот над чем. По сути дела для многих ценителей и знатоков Толкиена Средиземье - способ выхода за границу обыденного мира. Как впрочем и для героев того или иного произведения. Для хоббитов это - поход из Шира в Мордор под вопли назгулов и зудение комаров, для Венички Ерофеева - путешествие из Москвы в Петушки через холодненький херес, розовое крепкое и прочие смеси лака для ногтей, денатурата и средства от потливости ног, для Карлоса Кастанеды - пейот вперемешку с наставлениями дона Хуана и попытками отыскать во сне свои руки. Какие однако разные рецепты!.. Бог с ними с героями - для читателей каждая из таких смесей служит для изучения определенного аспекта реальности. Более того, самые ретивые читатели и почитатели берут ту же толкиеновскую Арду на вооружение как некий конструктор или, если хотите, один из компонентов очередного веничкиного коктейля. Ежели получившийся коллаж развигает кому-то восприятие и меняет картину мира, то уже не важно, идут ли Моне Лизе пририсованные ей усы или
фингал под глазом.
Все, что остается делать в этом случае - заниматься сравнительным позиционированием, как это делал Гриша, впаривая Татарскому ЛСД вместо кокаина:
"Во, - сказал Гриша, убирая альбом. - А эту дрянь ты больше не нюхай. От нее еще никому ничего хорошего не было. Только усталость, стыд за вчерашнее и кровь из носа." Виктор Пелевин, "Поколение П", конец главы "Бедные люди".