Просмотр отдельного сообщения
Старый 06.06.2003, 19:42   #2
Анна
Зарегистрированный пользователь
 
Аватар для Анна
 
Регистрация: 22.12.2002
Адрес: Санкт-Петербург
Сообщений: 475
Лайки: 0
6. Страдающий следователь и сочувствие пленника

Если взглянуть на ситуацию как бы со стороны, то в фильме (в книге, в общем, тоже, но не так подчеркнуто) Фродо рассматривает Фарамира в начале допроса примерно так – сильный, опасный, умный человек, от которого трудно что-либо скрыть, хотя скрыть очень и очень надо.

Однако вся следовательская жесткость джексоновского Фарамира, скорее всего, лишь хорошо отработанная маска интраверта, скрывающая тяжелое душевное состояние.

Первый знак того, что под маской – живой, умный, ироничный человек – после того, как Сэм с вызовом говорит свое знаменитое: «His gardener!». На лице у Фарамира мгновенный проблеск усмешки. Он человек с юмором (когда есть время), он оценил ситуацию по достоинству.

Перелом наступает после упоминания Ривенделла и имени старшего брата. На словах «You were friend of Boromir?» жесткий голос становится обманчиво ровным. Под маской следователя видна сильная эмоция – нечто яростное, не то гнев, не то боль.

Фродо отвечает с полной искренностью и глубоким чувством: "Yes, for my part". Фарамир встает – он уже не в состоянии сохранять «лицо следователя», так сильно внутреннее напряжение. На секунду скрывает лицо от хоббитов. Взяв себя в руки, поворачивается. Удержать маску на лице становится все труднее.

А дальше они оба решительно выходят из рамок начальных ролей.

Следователь спрашивает с болью и вызовом – о том, как погиб Боромир.

Пленник смотрит на него, начиная понимать – и жалея. Тогда – и только тогда! – гордый Фарамир признается через комок в горле: «He was my brother».

Это просьба о помощи. Просьба рассказать о брате. На которую, при всем сочувствии, последует отказ. Потому что Фродо фильма под страшным давлением Кольца будет избегать любого разговора, если в нем вероятна проговорка.

Надеюсь, это будет в режиссерской версии. Но если и не будет – ничем логически больше не объяснить излишне подчеркнутое внешнее высокомерие и отстраненность Фарамира в сцене на Запретном Пруду. Это всего лишь попытка спрятать боль и незаслуженную обиду.


7. Психологические игры разного рода и проверка слова на прочность

Психологическая игра Фарамира – это классическая схема усиливающегося нажима.

Растерянного Фродо на Запретном Пруду Фарамир тщательно и методически дожимает: сначала «To enter the Forbidden Pool bears the penalty of death», потом, показав на лучников, добавляет: «They wait for my command». В этот момент он не только уже знает, что Горлум и Фродо хорошо знакомы, но уже понял по выражению лица Фродо, что Горлум для него очень важен. Насколько важен – это сейчас тоже будет ясно. «Shall they shoot?»

Блестящая работа.

А что думает Фродо, глядя на Горлума? Если поставить себя на его место?

Выбор обманчиво прост. Горлум все равно не сумеет ускользнуть от лучников. Если Фродо не станет спасать его, Горлум мертвец и ничего не расскажет о Кольце. Если же Фарамир захватит Горлума, тот о Кольце проговорится.
Фактически Фродо должен выбрать между спасением Горлума – и спасением Кольца, а тем самым и своей миссии. Возможно, ему нашептывает и Кольцо – о том, насколько оно «на свете всех милее» и насколько важнее какой-то склизской твари.
А как бы вы выбрали?

Фродо книги мог отдохнуть между испытаниями. Фродо джексоновского фильма испытывает постоянное страшное давление – испытания следуют одно за другим. Толкиен не дает Фродо продыху только с момента у Минас-Моргула. Джексон не дает ему вздохнуть уже после выхода из Ривенделла.

Зачем эта сцена? Да чтобы проверить истинность сорвавшихся с губ в горах Эмин-Муйла слов «Maybe he does deserve to die. Now that I've seen him, I do pity him». И проверка жестокая.

И вот тогда, на высоте отчаянной ситуации, как всегда у Фродо, человечность и простая жалость берут верх. Он просто не может дать Горлуму погибнуть у себя на глазах – независимо от того, сумеет ли он после этого выполнить свою миссию или нет. И он говорит: «Wait».

Но психологические игры Фродо выглядят пострашнее фарамировских.

Мне было странно, что, говоря с Горлумом, Фродо все время упоминает о себе в третьем лице. «Master is here… Trust master… Smeagol, you must trust master!» Так говорил раньше Горлум, до тех пор, как в нем проснулся Смеагорл… А Горлум… как будто они меняются ролями, Горлум очень по-человечески, раздумчиво, слегка недоверчиво спрашивает: «We must... go now?»

Фродо даже не пытается объяснить. Он зовет Горлума не как человека – как животное. А уж когда Горлум, взяв в зубы рыбку, бежит к нему на четвереньках, Фродо обращается с ним в точности как с псом: «Nice Smeagol. That’s it. Come on!». В книге он на этом месте почти прямо взывает к силе Кольца. К клятве Горлума. В фильме это подразумевается. И взгляд у него вполне – как всегда в эти моменты – безумный.

Но проблема в том, что сверху все, что он говорит – и как говорит – слышит Фарамир.

Ну и что он должен после этого думать? И ради этого слизняка ты мне врал в лицо и умалчивал о смерти моего брата? Ради спасения этого «домашнего тритона» тебя пришлось столько раскручивать? Вот чем обернулись все твои демонстративные душевные метания и страшные тайны?


8. Тараканы в голове Горлума, или Кто тут хотел видеть настоящего следователя?

А знаете ли вы, в кого играет Горлум, обрабатывающий в сцене допроса раздавленного предательством Фродо Смеагорла?

Длинное издевательское «Smeagol...»

Рыдания Смеагорла. Ласковое, медленное поглаживание по плечу. Бедняга. Ну, куда ты теперь от меня денешься? «Why do you cry, Smeagol?»

Это тот добрый следователь из Мордора, который работает до и после злого.

Профессиональное, хорошо отработанное, заботливое сочувствие. После дыбы проходит на ура…

Фарамира, знакомого с профессией следователя не понаслышке, при этом зрелище пробирает дрожь. Во всяком случае, он не только забыл закрыть рот, он еще и задышал часто, как человек, который потрясен. Конечно, это шизофрения в цвету, такого он, вероятно, в своей жизни еще не видел. Но все-таки, думаю, воздуха ему не хватает не от зрелища психического недуга. Рискну предположить, что, помимо действительно жуткого самодиалога безумного существа, кроме стремительно приближающейся возможности «найти ответы на все загадки» Фарамир увидел – как в зеркале – себя.

И, кстати, после этого он уже не работает «следователем». Как человек умный и чуткий, он просто превращается в слух и дает возможность поработать следователем Горлуму. За него все сделает Горлум, раскрутит Смеагорла как надо, а Фарамир лишь ждет.

Теперь ему надо поймать момент и вставить – почти шепотом, так, как разговаривают с лунатиками, - один вопрос.

И дело сделано.

Последний раз редактировалось Анна; 08.06.2003 в 07:42.
Анна вне форума   Ответить с цитированием
Анна получил(а) за это сообщение лайк от: