[Маг]

Сцена, где Торин почти у самой цели обрубает дорогу для Кили к мечте детства, а Фили вступается за брата "Мы выросли на рассказах о Горе. На твоих рассказах!" и затем решает остаться с ним - одна из самых трогательных в "Хоббите".

Отлично здесь отыграл Эйдан Тёрнер - дикая смесь чувств на лице: веселое недоумение ("ахах, да ну, брось, дядя, не шути так"), а через мгновение выражение лица сменяется на обреченно-покорное: племяш начинает понимать, что Торин не шутит. Кили - самый младший в отряде, и нетрудно вообразить, какой радостью для него было известие, что его тоже возьмут в поход. Глядя на его счастливое лицо и энтузиазм под сводами Бэг-Энда, невозможно поверить в такой облом: ничто не предвещало такого исхода.

Совершенно грамотно подобрана цветовая палитра (опять-таки "воздушные" розово-оранжевые цвета, а в совокупности с вязкой туманной дымкой зимы, потихоньку вступающей в свои права, вся сцена визуально похожа на пряничный домик) и совершенно очевидно, что Фили решил остаться с братом даже не столько ради посильной физической помощи, а чтобы тот не чувствовал себя обделенным.

Лекарь Оин первым покидает лодку, хотя на Горе, к которой движется вся остальная компания из одиннадцати (!) персон и где обитает огнедышащий дракон, единственный гном в отряде, реально смыслящий во врачевании, наверняка мог пригодиться сильнее. И тем не менее, он покидает отряд ради одного гнома, вопреки словам Торина о том, что "ради одного гнома жертвовать успехом похода нельзя". И покидает отряд при уверенности, что Кили и так окажут помощь жители Эсгарота. Вот это действительно преданность врачебному долгу.

А еще, мне кажется, до меня наконец дошло, почему сценаристы решили оставить в Эсгароте и Бофура. Помнится, Филиппа дразнила зрителей заверениями, что в третьем фильме будет дан ответ на этот странный, загадочный сценарный ход - говорилось, мол, именно глазами Бофура мы прочувствуем страдания жителей Эсгарота, или что-то в этом духе - в итоге ничего этого не произошло. И теперь, мне кажется, я понял, зачем это было сделано.

Это опоздание было важно, чтобы показать контраст между Кили, который денно и нощно лелеял саму мысль о том, чтобы увидеть открывшуюся дверь, готов был ради этого плюнуть на простреленную ногу, и для которого отказ короля взять его с собой практически равен смерти, и простодушным Бофуром, который позволил себе нажраться в ночь перед выходом, а потом еще и опоздать. Контраст между наследником трона, для которого участие в походе дело чести и "рабочем парнем" некоролевских кровей, который в данном случае не чувствует такой ответственности. Бофур недолго сожалеет об уплывшей лодке, и легковесно так восклицает "Ха-ха, а вы тоже что ли опоздали?". Нет, не все отнеслись к этому настолько разболтано - сразу после этого Фили с Оином подхватывают чуть ли не в обморок упавшего Кили: есть ощущение, что после отказа Торина ему стало еще хуже, чем было.

Кадр с рассекающей водную гладь лодчонкой и нависающей над ней горой - один из самых эпичных моментов трилогии. Опять же, идеально попадают в заданный тон цвета: исполинская Одинокая гора на фоне розово-голубого неба - воплощение той самой "голубой мечты", к которой мысленно стремились все гномы, но лишь тринадцать из них рискнули попытать счастья действительно достичь её; олицетворение изобилия и влияния из преувеличенно-романтизированного стародавнего прошлого, о котором большая часть путников и не знает, которое почти никто из них не застал, но к которому так или иначе с упоением тянутся.