Приятно, что в появились новые интересные посты! А тем временем в нашем театре с круглой сценой жизнь идет своим чередом.
Благородные гости из XV века сидят за длинным столом, заставленным всевозможными блюдами. Это хоббитский ланч в стиле «перекусить между двумя приемами пищи». Лорды вкушают закуски и говорят о неутешительном пока вялотекущем обсуждении их пьесы. С разных концов сцены входят мрачный герцог Йоркский и довольный герцог Бэдфорд.
Бэдфорд (предвкушающее потирая руки):
Ну что же, Первый Акт пусть и с трудом,
Закончен! Наконец мы во Втором.
Глостер (указывает на него обглоданной лебединой костью):
Эй, Бэдфорд, а ты что, теперь за Хор?
Архиепископ (вздыхает и мелкими глотками прихлебывает вино):
Пустой партЕр... Какой позор...
Эксетер (пододвигает к себе сырную нарезку):
Архиепископ, не впадайте в грех.
Архиепископ:
Ах, видит Бог, я слаб, я ждал успех!..
Теперь уныние меня сломило...
Эксетер (кивает, соглашаясь):
Акт неудачный, но возьмите сыра,
Вполне приличный, с плесенью, из Шира.
(Чуть более громко говорит, глядя на короля)
На этом ланче мы должны решить
Сражаться дальше или отступить.
Йорк:
Не стоит, Том, пришпоривать коня.
Прошу вас пэры, выслушать меня.
Я походил по местным трэдам, да посмотрел народ,
Шесть сотен лет прошло не даром и зритель уж не тот.
Архиепископ (оживляется):
Да! Мы ведь скоро отмечаем юбилей!
Глостер:
Ты слышал, Сэм? Так, где твой лучший эль?
Король Генри закатывает глаза. Герцог Йоркский бьет кулаком по столу.
Йорк:
Я по-про-шу почтенной тишины!
Мы здесь не для пиров, а для войны!
Наш долг союзника советом иль мечом
Подставить в трудный час свое плечо.
А вместо этого, пока у нас тут пир,
Наш протеже в чистую проиграл турнир,
Приз Оскара увез какой-то сарацин.
Лорд ошарашено трезвеют и возмущенно переговариваются.
Эксетер:
Такая новость выбьет из седла!
Глостер:
Догнать безбожника! Взять приз и все дела!
Генри:
Мадонна! Хамфри, выпей-ка рассол!
Ты благородный принц или осёл?
Кузен, нам важно ваше мнение узнать,
Мы ценим ваш талант все подмечать.
__________________
Эреборские мужики суровы настолько, что шишки становятся файерболами (с)
|