В маленьком автобусе ехали в аэропорт. Дж.Р.Р. Толкин, я и незнакомая девушка стояли на задней площадке. Впереди виднелись затылки сидящих пассажиров. Толкину было примерно под 60. Весел, улыбчив, строен, подтянут. Мы втроем болтали о какой-то приятной ерунде. На профессоре был легкий шарф, в один раз обмотанный вокруг шеи, и темный вельветовый костюм. Девушка была в белой рубашке, синих джинсах, на шее у нее висел сине-белый кулон в виде шарика, на серебряной цепочке. Профессор стоял к нам немного в профиль.
- Слушайте, какое же вам огромное спасибо все-таки, - сказала я, чуть смущаясь и в то же время ощущая дружескую легкость, временно охватившую нас троих. – За красоту слова, за свет, который излучают ваши книги. За то, что все это не остается в пределах ваших книг, а распространяется дальше, - к примеру, после первого восхищения диковинными цветами или формой листка необычного куста приходит ощущение, что такие вполне могли расти в Лориэне или Ривенделле. Вообще средиземские ассоциации стали частью повседневной жизни.
Толкин улыбается, в глазах его теплое озорство, он кивает, показывая, что благодарность принимается.
Я сумбурно и сбивчиво рассказываю о внимании к природе, об особенном умении видеть и ощущать, которое тоже сокрыто в его книгах, и вообще говорю довольно долго. Девушка в белой рубашке внезапно поднимает левую руку на уровень глаз профессора и показывает ему кольцо на пальце, доселе незамеченное нами.
- Даже обычные кольца можем наделять исключительными свойствами, - весело говорит она. Зеленые прозрачные камни в кольце вспыхивают на солнце.
Тут меня бессовестным образом разбудил соседский шум.
Весь день в приподнятом настроении.
