[Анна]

10. Арагорн и его семья

Все актеры в фильме на редкость хороши и работают на пределе сил. Лучшим я бы, пожалуй, все ж таки назвала Венэма, за уникальную способность стремительно наладить chemistry с любым, с кем (и даже чем) он оказывается в кадре. Хоть с Кольцом, хоть с Остином в минуты Сэмова бревнового упрямства, хоть с назгулом... про Фродо, Денэтора и любимого брата я уже не говорю - там поток вышибаемых искр превращается в такой фейерверк... Это свидетельство высочайшего профессионализма. Ну, помимо Божьего дарования на сей счет.

Но остальных я тоже очень люблю и ставлю чрезвычайно высоко.

А вот с Мортенсеном имела долгое время заморочки. Он не просто гнул свою линию – он гнул ее мягко, упорно и все три фильма… а я по тормознутости своей никак не врубалась. И только после RotK наконец дошло: он совершенно сознательно и даже принципиально держится в тени и чуть ли на вторых ролях. Респект. Это надо же уметь не перетянуть одеяло на себя. Нет, очень правильный кастинг.

Ключевые слова для Арагорна – ненавязчивость, закрытость, пристальное внимание и тихая глубина.

И долгое, долгое взросление.

Толку-то, что ему восемьдесят семь – все равно он в весовой категории молодежи. Со всеми своими колбасениями: не пойду быть королем, не хочу быть наследником Исилдура, не возьму Нарсил, и вообще, у меня так много недостатков… а ногти он, кстати, не грызет?.. Надо поглядеть.

Ну, оно понятно, при таком длинном сроке жизни можно позволить себе дозревать долго и со вкусом, подкапризничивая дорогой. Но зато и не сломавшись на этой самой дороге.

Арагорн действительно обязан своим воспитанием двум народам. Эльфы дали ему возможность накопить то, что потом заставили реализовать в военное время люди. Да, взрослым учат его быть обыкновенные люди – Боромир, роханцы… и хоббиты тоже, Фродо в особенности, хотя у тех срок жизни поболее человеческого все же будет. У них, быстро и неожиданно смертных, нет времени медленно-медленно созревать до королевского уровня. Они не готовятся к жизни – они всю жизнь живут.

С другой стороны, до того, чтобы стать настоящим Королем, надо именно дозреть. А если у бутона начать силой разворачивать лепестки, толку не добьешься.

В этом аспекте, конечно, Арагорну сильно повезло с отцом. Тем, который приемный. Только бессмертный и очень мудрый эльф мог иметь достаточно нежности и терпения, чтобы дать подростку восемьдесят семь лет не становиться взрослым. Временами сбегáл будущий Король в Глухомань, так кто из нас в детстве не носился по лесу, мечтая стать Следопытом и Соколиным Глазом. Просто Арагорн за полвека от этого получил опыта (думаю, и удовольствия тоже) много больше, чем мы успеваем за свое короткое человеческое детство.

А еще все в ранней молодости мечтают быть ироничными и неуязвимыми, как обычно, путая иронию с бесчувственностью. И Арагорн в бытность свою Страйдером позволяет себе иронизировать над хоббитами и их страхами… хотя это далеко не значит, что он сам не боится. Скорее, наоборот. И потом быстро перерастает эту маску.

Короче, бутону дали времени столько, сколько было нужно.

Вообще если сравнить Элронда, допустим, с Денэтором, много интересного можно сказать о воспитательных методах обоих. Воспитывайся Фарамир в Ривенделле, а Арагорн в Гондоре, еще неизвестно, кто из них был бы Король. А если без шуток, маниакальное стремление Денэтора руководить каждым шагом сыновей опять же почти нарочито противопоставлено позиции Элронда, который ничего не выбирает за сына. Да, подталкивает. Чем ближе к финалу, тем жестче. Однако Арагорн… он такой… свой собственный дядя Федор. В котором, прежде чем подталкивать, воспитали возможность любому давлению успешно сопротивляться.

Поясню на примере. Боромир не столько Кольцу не может противостоять, сколько синергизму вбитого в него с детства влияния Денэтора и собственно прессинга Кольца. Фарамир, уходящий на смерть, тоже искалечен тяжелой лапой отца и не понимает, что после его смерти для Денэтора вопросы обороны города – ради которых Фарамир и жертвует собой – потеряют всякое значение. А будь на его месте Арагорн, он бы прежде всего спокойно продекларировал свое право на бытие… а потом уже сам выбрал размер и степень жертвы и наиболее полезный способ своей смерти в интересах общества. Что, собственно, он все три фильма и делает.

И все потому, что как отец Элронд неизмеримо выше Денэтора. И вообще, как это полезно для формирования зрелой, цельной, самостоятельной, ответственной личности, когда не у сыновей проблемы с отцом, а у отца проблемы с сыном.

Между прочим, Элронд – фигура не менее одинокая и трагическая, чем Денэтор. И даже нечто вроде собственного Палантира у него есть: дар предвидения. У Арвен он развивается, когда она остается в одиночестве и страдает… надо думать, с Элрондом было так же. Правда, свою одинокую трагедию он переживает как-то много тише и сдержаннее, чем Денэтор.

Однако вернемся к Арагорну. Эльфийское воспитание только довело этого сына двух народов до порога зрелости, а далее уже началось ускорение, приданное людьми. Быть Страйдером – это хорошо, увлекательно, часто полезно… но, переодевшись в ривенделлские шелка, Арагорн сразу становится небезупречен. Боромира негостеприимно встречает набором отточенных шпилек… и сам потом собой остро недоволен. Да, ему очень хочется и очень колется быть наследником Исилдура, и он явно ревнует к тому, кто реально сейчас является наследником последнего осколка Нуменора в Средиземье.

Но при этом понимает, что поступает нехорошо.

Но при этом опять же не хочет в Гондор идти.

Короче – Арвен, расскажи мне, что я хороший… потому что я-то знаю, что это не так…

Вот это, по-моему, и называется молодость.