[Live (Evil)]

Cитуация с «главенством над нолдор» здесь меняется разительно. Финголфин, последний из «второго поколения» мужчин-потомков Финвэ в Белерианде, погибает, после этого среди нолдор не остается никого с таким же авторитетом и «весомостью». Думаю, не ошибусь, если скажу, что у Толкина, как и во многих эпосах происходит «вырождение» героев. Если первые поколения – титаны, исполины, то последующие – уже герои калибром помельче, полубоги, а то и вовсе – люди (термины взяты из греческой мифологии). Оставшиеся в живых владыки нолдор – это уже внуки Финвэ, и Маэдрос – старший из них. Кроме того, номинальный «верховный король» нолдор Фингон – «навеки друг Маэдроса», как говорится в тексте как раз перед описанием Пятой Битвы. Маэдрос не опасается предательства с его стороны, доверяя Фингону безгранично, и уже совсем не боится за сохранность Сильмарилей и раздоры в войске.

Итак, Маэдрос начинает собирать союз, который так и назовут «Союзом Маэдроса». Кроме Фингона, его западных нолдор и людей, а также вастаков – вассалов феанорингов Маэдросу помогают еще и наугрим. Правда, Тингол и Ородрет (менее всех пострадавшие от Браголлах эльфийские владыки) напрочь отказываются сотрудничать (благодарить тут следует Келегорма и Куруфина). От них прибывает только Белег с Маблунгом (Дориат) и Гвиндор с небольшим отрядом (Нарготронд) – и то они присоединяются к Фингону.

Но Маэдрос не унывает. Первые пробы сил оканчиваются удачно, отвоеван Аглон и даже весь Дортонион вернулся под контроль эльфов (правда, жители туда так и не вернулись). Силы Моргота, и правда, оказались не безграничны – он серьезно потрепан в Дагор Браголлах и, очевидно, удручен потерей Сильмариля. Маэдросу кажется, что еще чуть-чуть, еще одна, решающая битва – и Моргот будет повержен, а Сильмарили вернутся к Первому Дому. Составлен план решающей битвы (кстати, единственный пример распланированной тактики в «Сильмариллионе», правда, довольно простой – всего-навсего «клещи» с двух сторон), назначено время, могучие и прекрасные эльфийские рати выходят из ворот крепостей…

И все рушится окончательно. Предательство вастаков Карантира (вастаки самого Маэдроса остаются верны ему – это еще раз говорит о его «таланте правителя, Маэдрос смог переломить даже их клятву Морготу) задерживает восточное войско. Несвоевременная атака Гвиндора губит западное войско. Маэдрос прорывается к войску Фингона – но в этот час вастаки предают окончательно и бьют ему в спину. Сыновья Ульдора добираются до самого стяга Маэдроса, но тут же гибнут от руки Маглора (который, надо полагать, был рядом с Маэдросом) и сыновей Бора.

Войско Маэдроса разбито и отступает снова на восток, к горе Долмед. Никто из феанорингов не погиб, но все ранены. Химринг уже занят неприятелем (не удивлюсь, если и там не обошлось без предателей-вастаков). Маэдрос с братьями укрепляется на Амон-Эреб, также говорится о том, что феаноринги жили у подножия Эред-Луин, «забыв о былом величии и славе» и смешавшись с Зелеными Эльфами Оссирианда (вот она – ирония судьбы и цена насмешек Маэдроса над Тинголом в начале Первой Эпохи). Думаю, что очень скоро до Маэдроса доходят вести о гибели Фингона и падении Хитлума, и это известие его поражает. Нет, не думаю, конечно (как это прописано в некоторых фанфиках), что Маэдрос уж совсем духовно умер после этого и рвался пойти рыдать и умирать на Хауд-эн-Нденгин, как Риан. Но мысль о том, что друг его некогда спас, а он друга спасти не сумел и даже, наоборот, втянул в битву, обернувшуюся сокрушительным поражением, наверное, изрядно его подкосила.

У Маэдроса не осталось ничего.

Ни короны, ни Сильмарилей, ни земель, ни отца, ни лучшего друга.

Ничего, кроме братьев и Клятвы.

---------- Сообщение добавлено в 03:40 ---------- Предыдущее сообщение было в 03:39 ----------

6. Конец Клятвы. От Амон Эреб до огненной пропасти

Довольно скоро после Нирнаэт Арноэдиад (через 23 года, в 495 году Первой Эпохи) происходит падение Нарготронда – последнего из открытых королевств нолдор в Белерианде. В «Скитаниях Хурина» есть примечание о том, что Маэдроса обеспокоила весть об этом событии, в то время как Келегорма и Куруфина она не огорчила. Маэдросу было от чего беспокоиться – с падением Нарготронда надежды на победу над Морготом стремительно таяли. Был, конечно, еще сокрытый Гондолин – но события Нирнаэт показали, что даже его выход не помог победе над Морготом, и, конечно же, Гондолин не сможет выстоять в одиночку.

Надежды выполнить Клятву в те времена были призрачны, как никогда. Нападать на Ангбанд было бессмысленно, у феанорингов было слишком мало сил, добытый же у Моргота Сильмариль прятался за надежной Завесой Мелиан. Замечу здесь, что, похоже, ни разу феаноринги не рассматривали вариант «идти на Ангбанд в одиночку/малым отрядом». Да, это был бы самоубийственный подвиг… но деяния Фингона, Финрода, Берена и Лутиэн показали, что в Арде возможно многое, даже чудо, если ты борешься за правое дело. Почему феаноринги, и прежде всего двое самых благородных старших братьев – Маэдрос и Маглор – не вняли этому «посланию от Эру»? Все же мне кажется, что представители Первого Дома всегда, с самого Исхода полагались только на силу, разум, хитрость – но никогда не полагались на то, что они – правы и поэтому просто должны «делать, что должно и будь, что будет». Хотя они, кажется, всегда считали себя правыми – но, быть может, эта уверенность не была так уж сильна и в глубине души они испытывали сомнения? Как бы то ни было – никаких самоубийственных походов в Ангбанд в то время феаноринги не предпринимают, хотя, казалось бы, им остается только это.

Но Рок не дремлет. Сбывается предсказание Мелиан, Сильмариль губит Тингола (503 год Первой Эпохи). С его смертью и уходом Мелиан Завеса вокруг Дориата исчезает, а Сильмариль возвращается к Берену и Лутиэн.

Казалось бы, феаноринги получают очень весомый шанс выполнить Клятву. Берен может призвать на помощь Зеленых Эльфов, но их не так уж много и они - не самые лучшие воины. Против нолдор народа Феанора, закаленных во многих боях, они не устоят. Но – феаноринги снова бездействуют. Они не предпринимают ни малейшей попытки атаковать Тол-Гален. Почему? Из уважения – ведь Берен и Лутиэн сделали то, что не удавалось никому, даже самым отважным и могучим воинам – на время одержали верх над Морготом и добыли Сильмариль? Из благоговейного страха – все-таки Берен и Лутэин были «Живущими Мертвыми», возвращенными к жизни промыслом самого Эру? Во всяком случае, говорится, что «пока Лутиэн носила Ожерелье Гномов, ни один эльф не смел обидеть ее». А может быть, ими руководили более прагматичные соображения – в конце концов, Берен и Лутиэн стали смертными, феаноринги могли без особых усилий дождаться их естественной смерти, и, может быть, думали, что их наследник окажется сговорчивей Тингола. Может быть, Маэдрос сдержал своих младших братьев (Келегорма и Куруфина), которые хотели отомстить за унижение в Бретиле.

Как бы то ни было – феаноринги ждут. И ждать им приходится недолго – всего через два года Берен и Лутиэн умирают, и Сильмариль переходит к их сыну Диору (505 год Первой Эпохи). Диор даже не думает вернуть Сильмариль «законным владельцам» и не думает его прятать, он открыто носит Сильмариль. Сильмариль – это не просто безделушка, его сила заставляет земли цвести и плодоносить. Сильмариль – это символ власти (недаром Феанор, Моргот, Тингол носят или собираются носить его как «королевскую регалию» - в венце или ожерелье).

Маэдрос посылает к Диору гонца с требованием вернуть драгоценность (в «Утраченных Сказаниях» к Диору даже отправляется один из братьев, Куруфин). Но Диор не отвечает ничего. Келегорм подстрекает братьев напасть на Диора. Заметим, что это уже не спонтанное решение (как было в Альквалондэ), это обдуманная война. Феаноринги хорошо обучились воевать в Белерианде, они привыкли решать спорные вопросы силой. Маэдрос не может или не хочет противостоять младшему брату, все-таки Клятва пробуждается и в нем. Однако, заметим, что в данном случае речь идет еще об эльфах, чужих для феанорингов, ведь в Дориате живут исключительно синдар, с Народом Беора феаноринги тоже контактировали мало, у них и не должны были возникнуть теплые чувства к Берену, хотя тот и считает, что родичи Куруфина благороднее, чем он сам.

Увы, Берен ошибся. Как бы ни был благороден Маэдрос, он добровольно возглавляет это нападение, первую обдуманную войну эльфов с эльфами. И как не малы были силы феанорингов, они превосходили силы Дориата, разоренного войной с гномами, к тому же, весьма возможно, что многие эльфы просто не были готовы сражаться с собственными сородичами даже обороняясь, да и воинами синдар были менее сильными и умелыми, чем нолдор. Потому войско Дориата потерпело поражение (хотя, как я считаю, у него был численный перевес). Диор был убит, его жена Нимлот тоже погибла (случайно? Или разъяренные нолдор не щадили никого, кто становился у них на пути, даже женщин?) Но погибли и трое сыновей Феанора – Келегорм, Карантир, Куруфин. Келегорм к тому же был убит самим Диором, что приводит к новой трагедии – «жестокие слуги Келегорма» хватают сыновей Диора (которые были еще детьми или, в лучшем случае, подростками – разные хронологии дают разный возраст – от шести до четырнадцати лет) и, видимо, все-таки не в силах их убить своими руками, «оставляют на смерть в лесу». Нападение происходит зимой, поэтому если детей бросили в чаще, может быть, связанных, то их гибель была предрешена.

У Толкина есть несколько версий относительно судьбы детей Диора. Дважды он утверждает, что они определенно погибли (один раз даже прямо говорит «были убиты сыновьями Феанора» - что, впрочем, может подразумевать «погибли от рук воинов сыновей Феанора»), но одна из версий позволяет братьям выжить – якобы их спасли птицы и они ушли в Оссирианд. Тем не менее, о дальнейшей их судьбе ничего не говорится.

Маэдрос сожалеет об этом «жестоком деянии» и отправляется на поиски детей Диора, но никого не находит. Получается, что его раскаяние случилось слишком поздно или было недостаточным – и «чуда» не происходит. Маэдросу, проклятому и связанному Клятвой, нет помощи ни от Валар, ни от Эру. Он даже не может хотя бы частично искупить свою вину. Но была ли у него возможность все исправить и отказаться от Клятвы? Я считаю – да, а каким образом, я буду говорить в конце.

Интересно, что в более ранней версии детей Диора убивают «жестокие слуги Маэдроса», но и здесь Маэдрос сожалеет об этом и ищет детей (видимо, «слуги» действовали без ведома своего господина). Но позже Толкин решает переменить эту версию и еще больше «очистить» Маэдроса от вины в гибели детей (хотя он все равно продолжает нести ответственность – как командир нападавших), да и версия со «слугами Келегорма» более правдоподобна, ведь именно Келегорм погиб от руки Диора, логично, что его «слуги» захотели отомстить за его смерть – без ведома верховного командира Маэдроса. Судя по всему, эти «слуги» понимали, что Маэдрос подобной расправы не одобрит, что, разумеется, говорит снова о благородстве старшего сына Феанора.

Маэдрос и его оставшиеся в живых братья не находят не только детей Диора, но и Сильмариля. Трехлетняя Эльвинг, единственная оставшаяся в живых из потомков Тингола, уносит Сильмариль с собой (понятно, что она бежала не одна, ребенка увели с собой жители Дориата – приближенные Тингола? Его племянники – Галатиль и Галадон? Или даже Келеборн и Галадриэль – версия о помощи Келеборна Эльвинг существует в одном из черновиков?)

Очередное Убийство Родичей, гибель трех сыновей Феанора – все напрасно, феаноринги не смогли выполнить Клятву.

Феанорингам остается только вернуться обратно (к Амон-Эреб и Синим Горам) и вновь выжидать благоприятного случая. Всего через несколько лет после Второго Братоубийства Моргот атакует и захватывает Гондолин – последнее из нолдорских королевств. Гибнет Верховный Король нолдор Тургон, нолдор сломлены окончательно, жалкие остатки беглецов из Гондолина уходят в Гавани Сириона (где уже поселились оставшиеся в живых дориатрим). Воинов у самих феанорингов остается не так уж много, шансы справиться с Морготом уже давно ушли в отрицательные области – скорее уж, Моргот с ними расправится. Моргот же тем временем предпочитал почивать на лаврах и смеяться, глядя как Клятва выполняет за него всю работу. Интересно знать, понимал ли это Маэдрос…

Но понимал Маэдрос или нет – сделать он все равно ничего не смог. Когда выяснилось, что Сильмариль объявился на юге Белерианда – в Гаванях Сириона, где собрались последние остатки разбитых эльфов (последнее относительно крупное поселение, не считая феанорингов), поначалу Маэдрос «отказался от Клятвы» (или как более расплывчато написал Кристофер в «Сильмариллионе» «удержал свою руку»), со всей очевидностью ему чрезвычайно не хотелось вновь конфликтовать с эльфами (со вполне возможным Третьим Убийством Родичей). Интересно знать, руководствовался ли Маэдрос только благородными соображениями или он смутно прозревал, что сыновьям Феанора опаснее биться с эльфами, чем с орками? Потеря трех братьев одним махом не могла не потрясти Маэдроса и остальных феанорингов. Однако Клятва так уж просто не сдалась и мучила Маэдроса и его братьев, покуда они не принялись вновь добывать Сильмариль. Поначалу, Маэдрос, конечно, попытался действовать миром и просил Эльвинг отдать Сильмарили добровольно. Но то ли по злой случайности, то ли с неким расчетом Маэдрос послал свое письмо во время отсутствия владыки Гаваней Эарендиля. Если он знал об этом отсутствии – быть может, он считал, что женщина легче уступит его требованиям (тем более, что именно Эльвинг была владелицей Сильмариля)? Но Маэдрос просчитался. Эльвинг (которую всецело поддержал народ Гаваней) не хотела отказываться от Сильмариля – в память о своих предках и их подвигах, а также не желая лишать Гавани «силы» Сильмариля (в тексте не говорится напрямую, что Сильмариль оказывал благое действие на Гавани, это подается лишь как вера их жителей – но помня рассказ о процветании Тол-Галена, мы можем заключить, что эта вера была недалека от истины). Не очень ясно, что именно ответила Эльвинг – предложила ли она феанорингам подождать, пока не вернется Эарендиль? Если да – то поведение феанорингов меньше чем подлым просто не назовешь. Видимо, надеясь, что женщина не сможет оборонять Гавани, они напали именно в отсутствие Эарендиля… Впрочем, это лишь догадки, быть может, ответ Эльвинг был более расплывчат и о том, что Эарендиль в море, феаноринги просто не знали.

Здесь вновь встает вопрос о «зачинщике» третьей эльфийской междоусобицы. В «Сильмариллионе» получается, что феаноринги просто выступили единым кланом под началом Маэдроса. Однако в «Анналах Белерианда» ситуация несколько иная: подстрекателями и первыми напавшими являются Амрод и Амрас, а Маэдрос и Маглор «неохотно их поддержали». Прекрасно заметно, что автор вновь постарался максимально облагородить старших феанорингов (насколько это было возможно). Однако это благородство, хоть и проявленное – бессмысленно, потому что не приводит ни к чему хорошему – ведь битва состоялась.

Вновь победа – и вновь поражение. Феанорингам удается сломить сопротивление защитников Гаваней, но Эльвинг вместе с Сильмарилем бросается в море (Маэдрос и Маглор это видят – вполне вероятно, что они уже ворвались в жилище Эарендиля и Эльвинг, которое, скорее всего, находилось на крутом морском берегу). Оставлю в стороне состояние и мотивы Эльвинг (об этом лучше писать отдельно) и вернусь снова к Маэдросу. Он вновь потерял многое – Сильмариль ушел из его рук, а младшие братья – Амрод и Амрас – погибли. Уж не говоря об окончательной гибели чести и репутации сыновей Феанора – все-таки «добивание» Эльвинг (у которой феаноринги уже убили всю семью и разорили дом, из которого ей пришлось бежать) в ее «тихой гавани», где она обрела приют, новую семью и счастье – это уже на грани «деяний Моргота». Неудивительно, что даже часть воинов феанорингов стала «предателями» и обратилась против своих владык, защищая Эльвинг – поступок, беспрецедентный в истории эльфов.

Но здесь Маэдросу и Маглору встречаются дети Эарендиля и Эльвинг. Совершенно неясно, как произошла эта встреча. Это мог быть весьма мрачный вариант – феаноринги захватили детей Эльвинг, чтобы обменять их на Сильмариль как заложников, но мог быть и вариант вполне благородный – детей, может быть, даже спасли от опасности. Маэдрос, разумеется, не стал мстить им за гибель своих братьев (трудно было бы ожидать этого от эльфа, который разыскивал детей Диора), тем паче этого не стал делать Маглор. Но некоторые читатели «Сильмариллиона» считают иначе – почему-то распространено мнение, что Маэдрос готов был зарубить детей собственноручно (из мести за братьев и ярости из-за утерянного Сильмариля) и его остановил только Маглор. В это я просто не верю – Маэдрос не один раз доказывал свое благородство, в том числе и поиском детей Диора, о чем говорилось выше – а ведь тогда у него погибли братья и Сильмариль был утерян. Кстати, в вариант заложников я тоже верю мало – Маэдрос, сам побывавший в заложниках, должен был бы проникнуться к подобному отвращением.