Не в качестве лечения, а так, просто, симптоматически:
Прелесть что такое эти маленькие улочки южных городков! Асфальта там нет и отродясь не было, и тонкая белая пыль покрывает траву у дороги и ваши ботинки, так что, чтобы сохранить обувь, лучше всего разуться и идти босиком. Из-за разноцветных заборов лениво брешут собаки и радушно кивают персики и черешни, гнущие ветки от изобильного урожая, но до них никак не добраться усталому путнику — больно ценны. А вот абрикосы — пожалуйста, сколько хочешь, они, как сорняк, растут прямо у дороги, и остается только выбрать подходящие по вкусу и зрелости.
Сняв туфли, я неторопливо шла, отыскивая нужный мне переулок. Ноги до колен уже покрывала пыльная пудра, но это было даже здорово, потому что живо напоминало мне мое буйное босоногое детство. По пути я попробовала уже сортов десять разных абрикос, и все по той или иной причине забраковала. Наверное, вкус детства не поддается селекции. Вот впереди роскошное дерево, склонившее кривые ветки почти до земли, так, что внутри кроны получился шатер из листьев. Абрикосы на нем были крупными, замшевыми, ярко-оранжевыми с розовым бочком. И что для меня особенно ценно — они легко разламывались пополам. Не знаю, почему, но именно такие мне нравились больше всего. Я на всякий случай оглянулась по сторонам и нырнула в лиственный шатер.
Конечно, любой ребенок вам скажет, что самые лучшие абрикосы растут на верхушке дерева. Поэтому я примерилась к толстой ветке, чтобы начать свое восхождение, и тут увидела, что с нее свешивается нога. Длинная нога в кожаном сапоге до колена и черной кожаной штанине. Я проследила ногу снизу вверх, до черной же куртки (тоже кожаной), второй ноги, согнутой в колене, и выше - и наткнулась на дерзкий взгляд голубых, как цветы льна, глаз.
На моей ветке сидел вполне взрослый мужчина и ел мои абрикосы. А что, я ведь их выбрала! Хотя мне, вроде, тоже не тринадцать...
- Эй, подвиньтесь, я залезу.
Мужчина подтянулся на руках, подвинулся и освободил мне сантиметров тридцать на абрикосовом насесте. Ладно, как-нибудь помещусь. Я уперлась ногой в ствол и, слегка подпрыгнув, села на ветку, примостив туфли рядом. Торжествующе я глянула на своего соседа: мол, и без вашей помощи обошлась. Он как-то криво усмехнулся.
- Есть только одна проблема, - сказал он звучным баритоном, от которого у меня задрожало что-то внутри ( поджилки, наверное). - Я съел все, до чего смог дотянуться.
Если у него такие ноги — то руки точно длиннее моих, подумала я, а значит, зря я сюда карабкалась. Я подняла голову вверх. Он сделал то же самое. Наверху было еще достаточно вожделенных плодов, но чтобы до них добраться, нужно было лезть выше. А я в юбке. Похоже, дерзкому захватчику моего дерева та же мысль пришла в голову, потому что он улыбнулся уже шире и довольно издевательски. Я пнула его ногой в голень.
- Вставайте. Быстро.
- Зачем? - поднял он бровь, не двигаясь с места.
- Полезете наверх. А я за вами.
- Мне и здесь хорошо, - он поудобнее устроился на ветке. Потом посмотрел на меня и вздохнул. - Ладно. Абрикосы вкусные.
Он поднялся и полез на верхнюю ветку. Найдя удобную развилку, он уперся в нее ногой и протянул мне руку вниз.
Здесь было еще меньше места. Мы сидели, как воробьи на проводе, прижавшись друг к другу боками. Оттого, что кожаный прикид моего соседа нагрелся на солнце, я чувствовала себя, как в обувном магазине — острый запах кожи стоял в воздухе. Мы переглянулись, а потом обозрели новое поле деятельности.
- Вам те, что справа, а мне — слева. Договорились? - примирительно сказал он.
- Так нечестно. У вас руки длиннее.
- Ладно, я поделюсь. Я уже много съел.
- Спасибо, - смилостивилась я, признавая, наконец, его право на это дерево, эту ветку и эти абрикосы.
В молчании мы потянулись за ними, сорвали по одной абрикосине, разломили и глядя друг на друга, отправили их в рот. Эх, оно-таки стоило усилий! Это были самые вкусные абрикосы в моей жизни, считая детство. Пир начался. Чтобы было удобнее тянуться за плодами, мой сосед уперся рукой в ветку за моей спиной. Я прислонилась к руке, как к спинке скамейки. Вроде бы он был не против.
Мы сидели почти до сумерек, пока под кроной совсем не потемнело, и сверчки не завели свою вечернюю трескотню. Тогда, осторожно спустившись на землю, мы прошли под нависающими ветками, и абрикосовые косточки хрустели у нас под ногами. На дороге мы постояли минутку в нерешительности.
- Мне туда, - махнула я рукой в сторону города. Искать нужный переулок было уже бессмысленно. Придется завтра снова сюда идти.
- А мне — туда, - он указал в сторону леса, и это было странно. Помолчал и добавил, объясняя. - Мы там кино снимаем.
- Надеюсь, вы — положительный герой? - улыбнулась я.
- И не надейтесь, - дерзко ухмыльнулся мой сосед по ветке и, окатив меня напоследок синевой глаз, зашагал по дороге, а белая пыль оседала на его высоких кожаных сапогах.